"Александр Мазин. Слепой Орфей ~(Цикл: "Инквизитор", #4) (Фрагмент)" - читать интересную книгу автора - Бедняк ты, бедняк! - с искренней жалостью промолвил ведун, сунул руку
за пазуху и вытянул нож с белой костяной ручкой. Взмах - крик в горле витязя перешел в клекот, потом - в хрип и наконец затих. Затихло и тело. Ведун тщательно обтер замаранный кровью нож и положил на траву. - Добрый был бы воин, - сказал он, обращаясь то ли к себе, то ли к витязеву коню. Жеребец подошел в хозяину, потрогал губами белое, сведенное спазмом лицо, и фыркнул. Ведун развязал суму, вынул оттуда засушенную тыковку и еще свинцовый, грубо отлитый сундучок. Взяв нож, отсек от мертвого чудища шмат с пол-ладони, ловко, лезвием, забросил в тыковку, тыковку заткнул и упрятал в сундучок. - Сделал дело, гуляй... - пробормотал ведун сам себе и свистнул. Мохноногая лошадка прибежала на зов. Ведун вскарабкался в седло и потрусил к оставленной челяди. Небольшой отряд ждал, перегородив тропу. Увидя колдуна, старшой, детина на крупной вороной кобыле, двинул навстречу. Бляхи на его панцыре1 сияли зерцалами, но рожа - мрачней тучи. - Что? - спросил, приглушая голос. - Сделано, - коротко ответил колдун. - Плата? Старшой молча бросил мешочек. Губы воина кривились, брови хмурились грозно. Но пегобородый его и в грош не ставил. - Слушай сюда! - сказал колдун. - Лешака не тронь. Ни железом, ни рукой не тронь. Забросай ветками и сожги. Место обозначь и вели, чтоб трижды - Мертв? - спросил старшой, вздрогнув. Колдун не ответил. Повернув лошаденку с тропы, поехал прямо в чащу. Казалось, ветки раздаются в сторону, пропуская его. - Эй! - неуверенно крикнул старшой. - Что Ругаю сказать? Колдун вроде как не услышал. Старшой проводил его ненавидящим взглядом, но ни сделать что, ни сказать злое - не решился. Ведьмак, разорви его... *** И опять ничего не произошло. Дмитрий спокойно сидел в кресле, скользил рассеянным взглядом по стенам, сглатывал слюну от мерзкого вкуса зелья. Глеб тоже расслабился, даже глаза отвел... Тяжелое, дореволюционной работы кресло с грохотом врезалось в дверь, вышибло ее и застряло в проеме. Стежень, еще ничего не осознав, на рефлексе, отпрыгнул от стола, изготовился... Грошний стоял на полусогнутых ногах, а тело его огромным маятником раскачивалось-выгибалось взад-вперед, будто резиновое. С каждым махом голова глухо стукалась о половицы. Руки Грошнего стремительно, со свистом, как два винта, рассекали воздух. Чудовищный этот танец длился, может, секунд семь-восемь, потом Дмитрий застыл, медленно повернул лицо к Стежню и Глеб увидел, как сквозь привычные черты проступила черная африканская маска... |
|
|