"Наталия Мазова. Исповедь Зеленого Пламени ("Магические письмена") " - читать интересную книгу автора

- Мое почтение прекрасной леди с золотыми волосами...
Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не застонать. Волосы у меня русые, но с
приметной желтизной, в общем-то характерной для Ругиланда. Так что первый
комплимент, приходящий в голову ну буквально всем и каждому, - назвать меня
золотоволосой...
- Отставить, Россиньоль, - Флетчер смеется и машет рукой. - Эта леди
такая же моталица, как и мы с тобой. Эленд, позволь представить тебе Нэда
Россиньоля, Мастера Ордена из Созидающих Башню, известного также как Винато
и Большой Баклан, последнее подчеркнуть. Страшный разгильдяй, но при этом
идеальный спутник в Сутях, ибо побывал там, где нам и не снилось...
Где-то я уже видела эти соломенные волосы и яркие голубые глаза... не
иначе, мельком в святилище Ордена...
- Очень приятно, - я сбрасываю плащ, разуваюсь и ставлю сапоги к
каминной решетке. Неплохо бы набить их бумагой, но ее на этой Сути
изобретут лет через триста, вряд ли раньше. - Кто-то, кажется, обещал
развлекать меня, пока моя обувь сушится?
- Уступаю эту честь тебе, Россиньоль, - Флетчер наполняет три кубка из
большой бутыли темного стекла. - Мои песни тут уже все знают.
- Ты же знаешь, что тебя я готова слушать в любое время! - возражаю я.
- Потом, - вечно эта его наигранная скромность! - Сначала пусть споет
мой друг.
Россиньоль, видать, не страдает таким же пороком - с готовностью берет
лютню, и комнату заполняет его голос, негромкий, но проникновенный:

Отдохни, побудь немного
В светлой комнате моей,
Распрягай единорога...

Замечательная песня - она заворожила меня с первой же ноты, с аккордов
вступления. Даже не ожидала от этого хмыря... Нет, с человеком, который
слагает такое, мы, несомненно, будем друзьями!
Когда песня кончается, я поднимаю кубок.
- Как любит говорить старая Илсей из Саксонского ковена - за нас с
вами и за хрен с ними!
- За Орден! - кубок Флетчера ударяется о мой.
Наверное, только ради таких минут и стоит жить на свете... Я сижу с
ногами на постели, приклонившись головой к Флетчеру, - чего церемониться,
здесь только свои. На этой же кровати с краешку пристроился Россиньоль. И
прекрасные песни сменяют одна другую...

Здесь трава
высотою с дерева,
Здесь цветы
небывалой красоты,
Так пока
непорочны облака -
Черный дым
рук пока не тянет к ним...

Как все-таки они непохожи... Этот Россиньоль по виду - типичный