"Вячеслав Мазуренко. Атомная субмарина К-27 Жидкий металл " - читать интересную книгу автора

не было. Получившие облучение и ушедшие из жизни из-за тяжелых болезней так
и не смогли никому доказать, что их заболевания связаны с полученной в мае
1968 года дозой радиации.
В семидесятых годах мне довелось побывать в госпитале города Ленинграда
на очередном медицинском обследовании. Там получил на руки выписку:
"последствия острого астеновегетативного синдрома 1968г.". С таким
заключением в любой момент, если будешь вести себя неугодно, могли отправить
в "психушку". И только спустя 25 лет после аварии некоторые из нас получили
на руки справку о том, что в мае 1968 года были облучены, правда, без
указания дозы облучения.
К сожалению, на сегодня еще добрый десяток бывших моряков К-27 не имеют
документов, подтверждающих участие в ликвидации аварии, не получают льгот.
Трагичный опыт с авариями на атомоходах и гибелью личного состава К-8,
К-3, К-11, К-19 не стал основополагающим в деятельности командования флота и
командиров различного ранга. Ситуация во весь голос "вопила" о том, что
нельзя обращаться так небрежно с ядерной установкой, не зная точно какими
могут быть последствия этих решений. Почему же люди, наделенные властью,
каждый на своем посту, беспардонно относились к такому высококачественному
человеческому материалу? Неужели сотни погибших подводников не стояли у них
перед глазами? Нужны были успехи! Во имя этого нужны были еще десятки и
сотни смертей?

Созданный 25 мая штаб по ликвидации последствий аварии на лодке принял
решение для локализации радиации и радиоактивного загрязнения ППУ левого
борта заложить мешки с дробью. Как потом шутили мичманы и офицеры экипажа:
"Всё, Домбровский, Гусев, Мойстус и примкнувший к ним Устенко не смогут
теперь браконьерствовать". Это были наши страстные охотники и рыболовы.
Тогда уже была создана более подробная картограмма радиационной обстановки,
как аварийного отсека, так и всего корабля. В четвертом отсеке в районе ПГ
левого борта она составляла более 1500 рентген в час (при безопасной дозе не
более 15 микрорентген). И снова добровольцы нашей лодки, люди резервного
экипажа, прикомандированные с других лодок, а также прибывшие по случаю
аварии ученые и конструкторы, ценой своего здоровья закрывали то, что можно
было еще сохранить для флота страны.
Но в большинстве случаев страна почти всегда оставалась глуха к
проблемам людей, которые так много отдавали флоту, веря, что Отечество по
достоинству оценит этот труд и в трудные дни окажет им внимание и помощь.
Действительность была и есть куда печальней!
Для всех нас последствия аварии оказались разными - разная степень
облучения, разные степени лучевой болезни. Появление новых болезней у одних,
обострение старых - у других. Многие, не обращая внимание на все это,
изъявили желание продолжать службу в ВМФ. При итоговом обследовании в 1969
году часть людей комиссовали с различными диагнозами, часть моряков
демобилизовались.
Куст Алексей Дмитриевич 1946-1995.
Не подозревали мои сослуживцы - старшина 2 статьи Куст А. и старший
матрос Погодин, что не судьба им долго жить после демобилизации. Не блещут
здоровьем и другие члены экипажа. Трудно поверить в то, что медслужба ВМФ
записала кому-нибудь в документах об ухудшении здоровья причину - авария
ядерного реактора. Правительство в свою очередь считало "неприличным" вести