"Патриция Макаллистер. Горный ангел " - читать интересную книгу автора

обратно.
- Что же касается того, что мне пришлось раздеть тебя, так это было
совершенно необходимо, чтобы обсушить и согреть тебя. К тому же это
облегчило перевязку твоих нежных ножек.
Удивленная Эйнджел приподняла край одеяла и увидела забинтованные ноги.
Ступни еще болели, но эта боль не шла ни в какое сравнение с той, что была
раньше.
- Спасибо, - неохотно пробормотала она.
Холт промолчал в ответ и с кошачьей грацией направился к двери. Когда
он вышел из хижины и Эйнджел увидела через крошечное двойное окно, что он
уда лился на порядочное расстояние, она привстала в постели и, скинув
одеяла, осмотрела свои раны. Ее ноги были сплошь покрыты синяками и
ссадинами, все тело ныло от ушибов и переутомления. Похоже, она чудом не
сломала себе шею! Стараясь удержаться от падения, Эйнджел в кровь стерла
ладони, и теперь они нещадно горели. Внимательно разглядывая их, Эйнджел
заметила следы зеленоватой мази, втертой в кожу. Она подозрительно обнюхала
свои ладони. Да! Это от них так ужасно пахло, а не от одеял! Больше всего на
свете ей захотелось как следует вымыться с головы до ног.
Шатаясь, она поднялась с постели. Ступни ног были так туго забинтованы,
что она никак не могла удержать равновесие. Сделав всего один шаг к одежде,
она почувствовала, как колени подогнулись. Холт вошел в хижину как раз в тот
момент, когда она уже почти упала на горячую плиту.
- Осторожно! - Холт схватил ее за талию, инстинктивно прижимая к себе,
чтобы она не обожглась, но Эйнджел, как дикая кошка, стала вырываться из его
объятий, до смерти напуганная прикосновением мужских рук к нагому телу.
Золотистые волосы рас сыпались по плечам.
Пытаясь усмирить Эйнджел, Холт даже не смотрел на божественную красоту
тела, оказавшегося в его руках, но его огрубелые ладони ощущали
шелковистость ее нежной кожи. Он вспомнил, как давно у него не было женщины,
и дрожь пробежала по всему телу...
- Эйнджел, - проговорил он хриплым голо сом, - сейчас же ложись в
постель.
- Почему? - сопротивлялась она. - Я хочу одеться!
- Если ты сейчас же не ляжешь, то я...
- То ты что? - сердито спросила Эйнджел. - Что ты еще можешь сделать,
чтобы унизить и оскорбить меня больше, чем ты это уже сделал?
- А вот что, - пробормотал он, крепко целуя ее в губы.
Пошатнувшись, она вцепилась в его плечи, слишком напуганная, чтобы
продолжать сопротивление. Сначала губы Холта были жесткими, наказывающими,
но потом в них появилась нежная страсть. Эйнджел застонала, и Холт поднял
руку, чтобы ласково коснуться ее тела. Его пальцы быстро нашли розовый сосок
и стали нежно ласкать его. Дрожь пробежала по телу Эйнджел, и она с трудом
перевела дыхание, когда губы Холта переместились к ее затвердевшему от
возбуждения соску. Го лова откинулась назад так, что длинные волосы почти
касались пола. Холт продолжал языком и губами ласкать грудь, пока Эйнджел не
застонала от наслаждения. Тогда его рука коснулась шелковистого треугольника
между ее ног. Ее тело выгнулось дугой, одним боком прижатое к его бедрам.
Пальцы Холта осторожно раз двинули ее бедра, прикасаясь к самому интимному
месту и нежно проникая все глубже. Волна острого возбуждения пробежала по
телу Эйнджел, она снова громко застонала, но Холт страстным поцелуем закрыл