"Энн Макалистер. Предлагаю руку и сердце" - читать интересную книгу автора

Кейт сидела на дальнем конце скамейки и рассматривала ногти на руках.
"Что с того, что другие смотрят на нас с недоумением?" - думала она.

Это бракосочетание, похожее на фарс, собственно говоря, было ничем не
хуже, чем бракосочетание с Брайсом.

Наконец Деймон сказал: "Я во всем разберусь, не беспокойся", прервал
связь, набрал другой номер и повел разговор о партии хрусталя из Венеции,
которая еще не прибыла на место, когда он уезжал из Нью-Йорка.

Кейт вздохнула и устроилась поудобнее.

- Мистер Алексакис! Мисс Макки! - Пожилая женщина показалась в дверях
часовни и обвела глазами ожидавшие пары.

- Груз не протухнет, если пробудет там всю ночь. Это же стекло, а не
яйца, - продолжал дискуссию Деймон, не обращая никакого внимания на оклик.

Кейт тоже не хотелось его слышать. Ей хотелось, чтобы все это исчезло,
она оказалась дома и проснулась утром, уверенная, что ей привиделся дурной
сон.

- Алексакис! - выкрикнула женщина погромче, сверяясь со списком. -
Макки! Вы еще здесь?

- Здесь, - отозвалась Кейт устало, вставая и поворачиваясь к Деймону.
Взгляд женщины последовал туда же, и она печально покачала головой.

- Я говорил тебе вчера, Спирос, - нетерпеливо ответил Деймон. - Мне
нужно идти. Поговорим попозже. - Он вскочил, сунул телефон в карман пиджака
и схватил Кейт за руку. - Пойдем, покончим с этим.

Кейт подумала, что, если бы существовал приз для женщин, вступающих в
самый бесперспективный брак, она бы уж точно отхватила его дважды.

Когда она впервые выходила замуж, Брайс ежесекундно оглядывался через
плечо, как будто ожидал увидеть ее отца, явившегося в Обитель Счастья с
ружьем, чтобы застрелить жениха во имя справедливости. Зато Деймон стоял,
подобно манекену, не двигаясь и не мигая, как если бы здесь присутствовала
только оболочка живого человека, а настоящий жених находился совсем в другом
месте.

"Возможно, - пришла в голову Кейт мрачная мысль, - так оно и есть".

Возможно, он погрузился в размышления по поводу сделки, которую сейчас
заключал, иначе почему он так долго молчал, когда священник спросил его,
берет ли он ее в жены?

Думал ли он о том, что брачный договор должен ограничить ей доступ к