"Энн Маккефри. Песни Перна ("Всадники Перна" #4)" - читать интересную книгу автора

вспомнила о запечатанном послании, которое дожидалось своего часа в
отцовском хранилище Летописей. А что если Главный арфист ждет от Петирона
ответа о сочинителе песен? Почему-то Менолли была совершенно уверена, что в
письме говорится и о ней. Но что толку думать об этом? Знай она даже
наверняка, все равно ничего не поделаешь, - мрачно размышляла Менолли. И
все же она не смогла удержаться и, проходя мимо комнаты Януса, украдкой
взглянула на лежащий на полке пакет, который не давал ей покоя.
Огорченно вздохнув, она завернула за угол. Наверное, Главный арфист
уже узнал о смерти Петирона и, может быть, даже послал ему замену. Может
быть, новый арфист откроет послание и прочитает там что-нибудь о ней. Может
быть, если там говорится, что ее песни не так уж плохи, Янус и мать
перестанут все время бранить ее за сочинительство, отсебятину и другие
провинности...
Зима была уже на исходе, а Менолли все не переставала горевать об
ушедшем арфисте. Наоборот, со временем чувство потери только усилилось.
Ведь он один ободрял и поощрял ее, особенно в том, самом главном, что ей
теперь начисто запретили. Но, несмотря на все запреты, музыка продолжала
звучать у нее в душе, биться в кончиках пальцев. И Менолли продолжала
сочинять - для себя. Ведь этого ей никто не запрещал.
Она пришла к выводу, что Януса с Мави больше всего беспокоит, как бы
детишки, которых ей следовало обучать только настоящим балладам и
сказаниям, ненароком не подумали, что ее песенки тоже вышли из Цеха
арфистов. Но если родители считают, что ее безделицы настолько хороши,
какой же тогда от них может быть вред? Главное, чтобы она не исполняла свои
сочинения на людях, - вдруг их кто-нибудь запомнит, а потом повторит не к
месту.
Менолли никак не могла понять: что плохого, если она просто запишет
новые мелодии? И стала потихоньку наигрывать их в классном зале, после
того, как детишки расходились и у нее выдавалась свободная минутка перед
ежедневными трудами. Записи свои она тщательно прятала на стеллаже, где
хранились ноты. Там им ничто не угрожало - до приезда нового арфиста никто,
кроме нее самой, туда не заглянет.
Но даже это небольшое отступление от строжайшего запрета, наложенного
отцом на ее любимое занятие, не могло спасти Менолли от все растущего
уныния и одиночества. Девочка никак не ожидала, что мать будет неотступно
следить за каждым ее шагом, приметив признаки зарождающегося мятежа. Мави
не желала, чтобы их холд покрыл себя позором; она опасалась, что Менолли,
которой похвалы Петирона вскружили голову, еще слишком мала и может
допустить какую-нибудь оплошность. Да и Селла жалуется, что младшая сестра
совсем отбилась от рук. Правда, здесь можно сделать некоторую скидку на
обычную зависть. Но когда Селла сообщила ей, что Менолли вздумала учить
ребятишек играть на музыкальных инструментах, Мави сочла необходимым
вмешаться. Ведь стоит Янусу хоть краем уха прослышать про такую
провинность, и девчонке несдобровать.
Приближалась весна, а с ней - ясная погода. Может быть, скоро прибудет
новый арфист.
И вот, наконец, весна настала, выдался первый погожий денек. Ветерок,
залетевший в открытые окна малого зала, принес сладкий аромат цветущей
топяники и сливы-береговушки. Дети распевали во весь голос - как будто чем
громче петь, тем лучше получится. Правда, они исполнили длинное старинное