"Роберт Мак-Каммон. Красный дом" - читать интересную книгу автора

нормы. Мы едва успевали управляться с ними - с такой скоростью они
приходили к нам из упаковочного цеха. Отец только качал головой,
рассказывая, с какой скоростью способен работать Верджил Сайке. По его
словам, тот носился между двумя машинами так, что воздух казался горячим,
а красная одежда Верджила просто дымилась.
Как-то вечером мы вернулись домой и застали мать в полной панике Она
сказала, что звонила миссис Эвери, которая живет в двух домах от нас по
Аккардо-стрит. Миссис Эвери кое-что пронюхала насчет красного дома. Ей
удалось заглянуть в кухонное окно. Она увидела миссис Эви Сайке, стоящей
рядом с плитой. Та включила на полную мощность все горелки и склонилась
над ними, как обычно поступает человек, если хочет посильнее освежиться от
работающего вентилятора. И миссис Эвери клялась, что видела и вторую
женщину, которая прямо нагнулась над плитой и прижалась к пламени лбом,
словно к куску льда.
- Бог мой, - прошептал отец. - Они не люди! Как только я их увидел,
сразу понял, что здесь что-то не так! Их нужно выгнать из Грейстоун-Бэй!
Кто-нибудь обязан спалить этот проклятый красный дом к чертовой матери!
И на этот раз мать ничего не сказала ему. Да простит меня Бог, я тоже
ничего не сказал. Много старых. И тех, у кого это впереди. По заводу
разнесся слух, что Верджил Сайке собирается работать на трех шлифовальных
машинах сразу. И кое-кому из этого цеха грозит увольнение.
Вы знаете, как создаются слухи. Иногда в них есть зерно правды, но в
большинстве случаев они лишь накаляют обстановку. Как бы то ни было, отец
теперь по три раза в неделю по дороге домой делал крюк к винной лавке.
Когда он сворачивал на Аккардо-стрит и видел красный дом, его бросало в
пот. По ночам он почти не мог спать и порой часами сидел в гостиной,
обхватив голову руками, а если я или мать осмеливались сказать хоть слово,
вспыхивал словно порох.
В конце концов одним жарким августовским вечером он, обливаясь потом,
произнес ровным голосом:
- Я задыхаюсь. Это все красный дом. Я чувствую, как он высасывает из
меня жизнь. Боже милостивый, я этого больше не вынесу. - Он встал с
кресла, посмотрел на меня и сказал:
- Пойдем-ка выйдем, Бобби.
- Куда мы? - спросил я по пути к машине. Красный дом сиял огнями
через дорогу.
- Не задавай вопросов. Просто делай, как я скажу. Садись. Надо
кое-куда съездить.
Я подчинился. Мы отъехали от тротуара, я оглянулся, и показалось, что
в окне красного дома мелькнул чей-то силуэт.
Отец приехал в какое-то захолустье и нашел хозяйственный магазин,
который еще был открыт. Он купил две трехгаллонные канистры для бензина.
Еще одна лежала у нас в багажнике. Потом мы поехали на автозаправочную
станцию, где нас никто не знал, и заправили все три. На обратном пути от
запаха бензина меня чуть не стошнило.
- Это необходимо, Бобби, - проговорил отец. Глаза его лихорадочно
блестели, в лице - ни кровинки. - Мы с тобой должны это сделать. Мы,
мужчины, должны быть заодно, верно? Нам обоим от этого будет лучше, Бобби.
Это семейство Сайксов - это не люди.
- Они другие, хочешь сказать? - выдавил я, хотя сердце у меня