"Роберт Мак-Каммон. Штучка" - читать интересную книгу автора

бедрами, одновременно пощипывая пальцами соски. Я далеко от Оклахомы,
подумал Дэйв, очень далеко - и отхлебнул пива, прежде чем вспомнил про
запрет. Плоский живот Скарлетт подрагивал. Она повернулась к нему
аппетитными ягодицами. Дэйв снова хватил пивка и, широко раскрыв глаза,
наблюдал, как Скарлетт сунула большие пальцы под резинку трусиков и дюйм
за дюймом начала стягивать их по блестящим от масла бедрам. И когда
Скарлетт повернулась к нему в такт музыке, он все и увидел. -Прямо перед
собой. Все, все, все...
И почувствовал, как между ног завибрировало. Во рту у него пересохло,
губы сложились в большое "О". Скарлетт продолжала крутить бедрами, он не
мог оторвать глаз от того места, где они сходились. Между ног вибрировало
все сильнее. Какого черта, подумал он, что...
В промежности что-то набухло. Что-то очень горячее.
Он ахнул, когда ширинка начала подниматься, подниматься,
подниматься.., раздувая штаны.
Молния лопнула. Что-то огромное выскочило из ширинки, продолжая
увеличиваться в размерах. Скарлетт танцевала и выдувала пузыри, ни о чем
не подозревая, а штучка уже уперлась в стол снизу - эдакая обтянутая
человеческой кожей бейсбольная бита. Глаза Дэйва превратились в две
плошки, он не мог произнести ни слова. Штучка все росла, по бокам синели
канаты вен. Скарлетт почувствовала, как под ней дрожит стол, а потом он
начал отрываться от пола.
- Эй! - вскрикнула Скарлетт. Лопнул очередной выдутый ею пузырь
баббл-гама. - Что это ты...
Штучка, полностью выйдя из-под контроля, перевернула стол, поднимаясь
все выше и выше. Скарлетт, естественно, тоже свалилась на пол, а Дэйв,
встав, с ужасом и изумлением увидел, что штучка торчит из ширинки на
добрых пятнадцать дюймов. Скарлетт вскочила, разъяренная и прекрасная, - и
увидела агрегат Дэйва. Сбледнула с лица, ахнула и повалилась на ковер,
лишившись чувств.
Закричала брюнетка-стриптизерша, указывая на Дэйва. Тот пытался
ухватить штучку, убрать в штаны, но она, как кобра, извивалась из стороны
в сторону. Новая волна ужаса нахлынула на Дэйва: он почувствовал, что его
яйца раздулись до размера небольших орудийных ядер. Кто-то ударил по
музыкальному автомату, игла заскребла по пластинке. В воцарившейся на
мгновение мертвой тишине Дэйв все боролся со штучкой. Она подросла еще на
два дюйма и стояла колом.
- Святый Боже! - выкрикнул хриплый мужской голос. - В сукина сына
вселился дьявол!
Люди бросились к дверям, переворачивая столы и стулья. Штучка Дэйва,
чудовищно толстая, удлинилась до размеров ствола гаубицы. Ее вес гнул
Дэйва вперед. Бармен сорвал со стены распятие и, подняв его над головой,
нырнул под стойку. Дэйв, едва не упав, поймал головку штучки, подтянул к
груди и выбежал на Бурбон-стрит.
Он понимал, что за годы и десятилетия своего существования
Бурбон-стрит навидалась всякого. Но сомневался, что хоть одно из тех
зрелищ произвело такой эффект, как он и его штучка: люди кричали,
смеялись, вопили, некоторые женщины, как и Скарлетт, падали без чувств.
Головка штучки уже с трудом влезла бы в солдатскую каску, ее двадцать два
дюйма внушали благоговейный трепет. Завсегдатаи Французского квартала