"Джек Макдевит. Берег Бесконечности " - читать интересную книгу автора

успокаивала тем, что щеколду передаст в музей. В свое время.
Она не стала включать наручную лампу, наслаждаясь темнотой и плотностью
воды. Внизу показалось дно. Мелькнул косяк рыбок, привлеченный лампой Солли.
Уже можно было разглядеть обломки. Корпус лежал на правом борту,
наполовину ушедший в ил. Руля не было, рангоута не было, настила тоже не
было. Все, что можно было снять, сняли. И все же корабль сохранял какое-то
жалкое достоинство.
Океанское дно Гринуэя, в отличие от земного, не было усеяно обломками
тысяч лет морских путешествий и войн. Затонувшие корабли у восточного
побережья можно было пересчитать по пальцам. И только "Каледония" была
кораблем в собственном смысле слова, остальные - это все были скиммеры.
Потеря судна была событием таким редким, что немедленно порождала массу
фольклора. Они подплыли ближе, Ким включила фонарь.
- Жутковатый, как всегда, - сказал Солли.
Ким бы выбрала другой эпитет. Может быть, "забытый". Или "заброшенный".
А может, Солли и прав.
Они подплыли к носовой палубе.
Второй из спасшихся свидетельствовал, что капитан судна сделал все, что
было в его силах.
Имя незадачливого шкипера было Джон Халверт. Он сигнальным фонарем
указывал пассажирам путь в спасательные шлюпки, и во всех реконструкциях
инцидента он неизменно стоял с высоко поднятым фонарем, помогая людям
выбраться с аварийного судна. Но все это было уже поздно, и "Каледония" за
несколько секунд перевернулась и пошла ко дну. Вопреки всем рассуждениям
комиссии по расследованию историки считали, что никакие действия капитана не
могли бы ничего существенно изменить. Но, как всегда, было необходимо найти
виноватого.
Ким ему очень сочувствовала. Ей казалось, что Халверт символизирует
человеческое начало: сражаться в безнадежных обстоятельствах, нести
ответственность за собственное несовершенство и все равно не выпускать из
рук фонарь. А в результате - никакой разницы.
Он умер, не прожив и года после катастрофы, и тут же сложилась легенда,
что его дух витает возле обломков.
Ныряльщики лишь в хорошую погоду спускаются к "Каледонии". Но когда
бушует ветер и дождь застилает горизонт, приплыви туда и погляди в воду, и
ты увидишь свет фонаря. Это мечется по палубам и трапам капитан, сгоняя в
спасательные шлюпки своих пассажиров.
Это Ким читала в "Истинных призраках Экватории". В одной из версий
легенды утверждалось, что он обречен ходить с фонарем вечно, пока не будет
спасена последняя жертва катастрофы.
Очевидно, Солли знал, о чем она думает.
- Вот он, - показал он пальцем, привлекая ее внимание к светящейся
медузе над иллюминатором.
Они заплыли в рубку и оглядели пустые стойки. Здесь ничего не осталось.
Даже стойки штурвала не было. Но можно было представить себе беспечных
пассажиров, высыпавших на палубу в предвкушении приятной недели в море и
вдруг накрытых грозной непогодой.
Вынырнув у правого борта, Ким и Солли повернули к корме. Ким наручным
фонарем посветила внутрь. Каюты, разумеется, были пусты и голы.
Через сорок минут ныряльщики всплыли, взобрались на шлюп и переоделись.