"Джек Макдевит. Берег Бесконечности " - читать интересную книгу автора

- На самом деле нет. Но когда солнце заходит, мир становится совсем
другим.
- Ничего себе позиция для звездолетчика!
Он с наслаждением поднес пиво ко рту.
- Наверное, я слишком часто бывал в темноте.
Альфа Максима разлетелась взрывом, который будет виден за миллиарды
световых лет. Конечно, если ответ придет с такого расстояния, ни один
человек его уже не увидит - к тому времени этот вид превратится во что-то
другое.
Новостные каналы кипели разговорами о "Маяке", в том числе
комментариями религиозных и экологических деятелей, которые, в необычном для
себя единстве, объявляли подобные взрывы действиями против Бога или
окружающей среды.
Ким понимала возражения людей против взрыва солнц, даже с такими
планетными системами, где не было ничего, кроме железа и метана. Поглощенные
вчера миры вращались вокруг Альфы Максима невообразимое количество времени,
и казалось недостойным их трогать.
Она заставила себя отвлечься от этих мыслей и вернуться к Шейелу
Толливеру. Был соблазн позвонить ему после возвращения с погружения и
поговорить как ни в чем не бывало, убедиться, что он на нее не обижен. Но
она решила, что не стоит.
Большую часть следующего дня она провела, совещаясь с Мэттом
Флекснером, пытаясь выработать план по выжиманию дополнительных фондов из
центрального правительства. Надвигались выборы, и премьер понимал, что
каждый из его возможных оппонентов готов сделать из выданных институту
средств хороший пример швыряния денег на ветер.
Задача, как Ким ее понимала, состояла в том, чтобы показать, чем
Институт полезен налогоплательщикам, склонным считать его способом создания
рабочих мест для чересчур образованных кадров, которым больше деваться
некуда. Ким неприятно было это признавать, но налогоплательщики были не так
уж и не правы. Конечно, этим мнением она с Мэттом не делилась. Только Солли
знал о ее истинных чувствах.
Мэтт Флекснер работал в Институте сто лет - в буквальном смысле. В
тридцать лет он служил одной из его витрин: физик мирового класса,
совершающий прорыв в исследовании многомерной структуры космоса. Но
продление жизни сделало явным то, что ученые и без того знали: истинно
творческая работа делается в молодости или не делается никогда. Гении
увядают быстрее роз в июле. И никакие генетические ухищрения, известные
науке, этой грустной реальности отменить не могли.
Мэтт приспособился, передал незаконченную работу в руки помоложе и ушел
на менее напряженные участки. В пиар, грустно подумала Ким, понимая: сама
она оказалась там сразу. Пусть Мэтт вышел из игры, он все же в ней был. Его
будут помнить.
Конечно, он все еще выглядел на тридцать. У него был широкий лоб,
необычная улыбка и прямой нос. Борода и волосы не поседели, и он был
невероятно одаренным теннисистом.
В работе Ким была его правой рукой.
Она сказала ему, что ее пару дней не будет. Свой график она определяла
сама. Никто не интересовался, когда она приходит и уходит, если она делала
свое дело. А сейчас ее делом было убедить членов "Общества правильных