"Йен Макдональд. История Тенделео (альтернативная фантастика) " - читать интересную книгу автора

Тен.
Однако в субботу она позвонила. Не смогу ли я помочь ей перевезти вещи?
Я поехал за ней в Сэлфорд. Убогие, холодные комнаты были обставлены мебелью,
купленной на благотворительной распродаже, и выглядели ужасно. Воздух пропах
наркотиками, в гостиной орал телевизор, который никто не смотрел, из комнат
тоже доносилась громкая музыка - каждый слушал свое. Пока Тен собирала вещи,
соседи по квартире смотрели на меня так, словно я был неким порождением
чаго, а не таким же человеком, как они.
Вещей у Тен оказалось немного - узел с одеждой и узел с кассетами и
книгами. Оба отлично поместились на заднем сиденье машины.
Жизнь с Тен... Как описать ее? Свои книги она поставила на полку и
сложила в комод белье. Когда я слушал записи, она всегда подпевала, часто
импровизируя, не зная всех слов. Она пользовалась любым предлогом, чтобы
зажечь свечи. В ванной она способна была сидеть часами. Аккуратной Тен была
даже в мелочах. Свою небольшую зарплату она расходовала очень экономно и
никогда не соглашалась взять у меня деньги взаймы. Работала она по-прежнему
в "Островах" и каждую пятницу - пела. Всякий раз, когда Тен поднималась на
сцену, я восхищался ею так же сильно, как в первый раз.
Говорила она мало, но всегда по существу. Мне она казалась серьезной и
бесконечно прекрасной. Улыбалась Тен редко, но когда это случалось, я
чувствовал себя так, словно мне в сердце вонзили нож - такой острой была моя
радость. Секс придавал нашим отношениям остроту иного рода. Девушке близость
со мной давалась нелегко. Вернее, она никогда не отдавалась сексу полностью.
Я уверен, что Тен получала от него большое удовольствие, однако ни на минуту
не переставала контролировать себя. Удовольствие тоже должно было
принадлежать ей, принадлежать полностью. Ни разу она не позволила себе ни
вскрикнуть, ни застонать. Должно быть, Тен слишком боялась затаившегося
внутри животного начала.
Со стороны она казалась намного старше, чем была на самом деле. И
только когда мы выбирались на танцы, та же сила, что овладевала ею во время
пения и занятий сексом, выплескивалась, оживляла ее, и Тен снова становилась
похожа на нормальную, общительную, остроумную и энергичную
восемнадцатилетнюю девушку.
Она любила меня. И я любил ее так сильно, что мои чувства приобрели
почти болезненное свойство. Мне нравилось наблюдать за Тен, особенно когда
она об этом не подозревала. Я любил смотреть, как она жестикулирует, когда
говорит по телефону, как подбирает под себя ноги, садясь на диван перед
телевизором, как чистит зубы по утрам. Часто я просыпался по ночам только за
тем, чтобы посмотреть, как она спит. Порой меня охватывал безотчетный страх,
и я наклонялся к ней, чтобы прислушаться, дышит ли она. Не знаю, чего я
боялся... Должно быть, какой-то неожиданности, непредвиденной случайности,
которая отнимет у меня Тен.
К холодильнику она прикрепила сделанную со спутника фотографию
африканского континента и научила меня, как различать в разрывах облаков
крошечные кружочки чаго. Каждую неделю Тен обновляла карту, и я видел, как
они сливаются друг с другом.
Так, по кружочкам чаго, я отмерял нашу с Тен жизнь, день за днем,
неделю за неделей. Но с каждой неделей родина Тен становилась все меньше.
Где-то там далеко, под серо-голубым покрывалом облаков, скрывались ее
родители и сестра, и разрастающееся чаго оставляло им все меньше шансов.