"Йен Макдональд. История Тенделео (альтернативная фантастика) " - читать интересную книгу автора

поселка под названием Гичичи не останется ничего, кроме названия.
На этом собрание закончилось. Как только сотрудники ЮНЕКТА вышли,
христиане Гичичи окружили моего отца. Во что верить? Что такое чаго -
Христос или антихрист? Кто эти пришельцы - ангелы или такие же грешники, как
все люди? Знают ли они Иисуса? В чем здесь промысел Божий? Вопросы сыпались
градом.
Голос отца звучал безнадежно, устало, немного визгливо - совсем как рев
леопарда, которого гонят охотники.
- Я ничего не знаю! - прокричал он. - Вы думаете, у меня есть ответы на
все ваши вопросы, но это не так. У меня нет ни одного ответа! Больше того, я
не могу говорить с вами на эти темы, и никто не может. Зачем вы задаете мне
ваши дурацкие вопросы? Или вы считаете, что простой деревенский священник
знает что-то такое, что может остановить чаго или прогнать его туда, откуда
оно явилось? Это не так. У меня, как и у вас, накопились десятки, а может
быть, сотни своих вопросов, на которые я не в силах дать ответ.
На несколько мгновений все замолчали. Помню, мне тогда показалось, что
вот сейчас, сию секунду я умру от стыда. Потом моя мать взяла отца за руку,
и я заметила, что его трясет. Извинившись перед своими прихожанами, он
двинулся к выходу, и толпа все так же молча раздалась, пропуская нас.
В дверях мы, однако, остановились, остолбенев от изумления. Еще недавно
церковный двор был полон беженцев, но сейчас от них не осталось и следа,
словно все они были живыми взяты на небо. Их тюки, постели, скот и тележки -
все исчезло. Не осталось даже нечистот, которые, бывало, так раздражали
отца.
По пути домой я увидела, как Высочайшего обогнала китаянка-ксенолог,
спешившая к одному из вездеходов.
- Насчет людей, мистер... - шепнула она на ходу. - Они изменились и
стали совсем другими.
- Как? Как изменились? - быстро спросил Высочайший, но дверца вездехода
уже захлопнулась.
"Голубые береты" подняли с земли сумасшедшего Гикомбе, который
терпеливо сидел в пыли перед его капотом, и вездеход, то и дело сигналя,
двинулся сквозь валившую из церкви к дороге толпу. В окошке в последний раз
мелькнуло испуганное лицо женщины-ксенолога.
В тот же день после обеда отец сел на красную "ямаху" и куда-то уехал.
Вернулся он только через неделю.
Именно тогда я кое-что узнала о своем отце, точнее - о его вере. Он был
неуступчив и строг в мелочах, в простых, бытовых вопросах только потому, что
перед большими проблемами его вера пасовала. У него она складывалась в
основном из церковного пения, воскресных проповедей, дисциплины, личной
молитвы и умения сосредоточиться во время службы - то есть из таких вещей,
которые легко увидеть в том числе и в других людях. Что же касалось
"осуществления ожидаемого и уверенности в невидимом", то этого в отце
никогда не было.
Собрание в церкви оказалось раной, через которую медленно вытекала
живая кровь Гичичи. "Это наш поселок и наша страна!" - сказал Высочайший,
однако уже через несколько дней первая семья, увязав пожитки и загрузив ими
древний пикап, влилась в поток беженцев, двигавшийся по шоссе на юг. После
этого не проходило и недели, чтобы кто-то из односельчан не покинул
насиженного места, в последний раз закрыв двери своего дома. Брошенные дома