"Росс Макдональд. Дело Фергюсона" - читать интересную книгу автора

- Уже приготовила. С мятным желе. Я знаю, Билл, что мы не можем
позволять себе подобную роскошь, но мне захотелось угостить тебя чем-нибудь
повкуснее, а то последнее время я часами грежу и совсем тебя забросила. Ты
ведь вернешься к обеду?
- Потороплюсь как смогу. Поставь в духовку.
- Ногу барашка в духовку ставить нельзя! Она высохнет!
- Так это же объедение! Что может быть вкуснее вяленого мяса?
Салли повесила трубку, не дослушав меня, а в моих жилах опять
разбушевался адреналин. Я решил прогуляться пешком, чтобы его утихомирить. И
что-то - но только не телепатия! - повлекло меня по длинной Главной улице в
сторону трущоб.

5

На двери в лавке Бродмена красовалась полицейская печать. Я заглянул в
запыленную витрину. Косые лучи вечернего солнца ложились на мебель и всякий
брик-а-брак, припасенные Бродменом на черный день до того, как дни перестали
для него существовать.
Тут я обнаружил, что прислушиваюсь к голосам, доносящимся из-за
соседней двери: надрывный женский и пробивающийся сквозь него мужской -
глуховатый и сердитый. Я направился туда и заглянул в окно закусочной.
Мужчина в белом колпаке препирался через стойку с черноволосой женщиной,
цеплявшейся за край стойки словно за уступ скалы, сорваться с которого
означало бы смерть.
- Но они его убьют! - кричала она.
- И пусть. Он сам напросился.
- А как же я?
- Тебе будет только лучше.
Его глаза под белым колпаком были словно две щелки, залитые коричневой
жидкостью. Вдруг они расширились - он увидел меня сквозь стекло двери. Я
подергал ручку. Заперто.
Он помотал кудрявой головой и махнул мне - уходи. Рука его двигалась
толчками, точно крыло семафора. Я указал на плакатик в витрине: "Открыто с 7
утра до полуночи". Он вышел из-за стойки, приоткрыл дверь и высунул нос
наружу. Нос казался длиннее и острее, чем в первой половине дня.
- Извините, но закрыто. За углом на Главной улице есть очень хороший
ресторан. - Тут он всмотрелся в меня внимательнее. - Вы что, полицейский? Я
вас видел днем с мистером Гранадой.
- Я адвокат Уильям Гуннарсон. Нельзя ли мне поговорить с вами, мистер
Донато?
- О моем брате я уже говорил с полицией.
Женщина почти навалилась ему на плечо. Она была молодой и хорошенькой,
но ее лицо опухло и исказилось от горя. Запустив пальцы в спутанные
блестящие волосы, она крикнула:
- Ничего ему не говори!
- Помолчи, Секундина. Ты дура. - Он обернулся ко мне, пытаясь
справиться с обуревавшими его чувствами. По его щекам и лбу разбегались тени
тревоги, точно трещины на засохшей глине. - Вы, значит, узнали, что полиция
ищет моего брата. И предлагаете свои услуги?
- Вовсе нет. Я хотел бы поговорить о Бродмене, вашем соседе... вашем