"Росс Макдональд. Дело Фергюсона" - читать интересную книгу автора

на ноги, убедил не падать снова, улещивая и подталкивая, вывел в коридор, и
она покорно пошла с ним сквозь строй закрытых дверей справа и слева.
- Что случилось? - спросил дежурный сержант.
- Она укусила Гранаду.
- Да неужто?

9

Дверь нашей квартиры открывается прямо в гостиную. Свернувшись в
клубочек, Салли спала в углу дивана. На ней был стеганый халат - мой подарок
на ее двадцатитрехлетие. В тусклом свете прикрученной лампы ее расчесанные
щеткой волосы сияли, как золото.
Я стоял и смотрел на нее. Она пошевелилась во сне и причмокнула
губами - как младенец, подумал я. Если бы не грушевидный живот и налитые
груди, распиравшие халат, она сошла бы за двенадцатилетнюю девочку. Но
мысль, что ей вдвое больше, меня ничуть не огорчила.
На цыпочках пробравшись в кухню, я зажег свет над плитой и заглянул в
духовку. Газ был выключен, но дверца была еще теплой. Мой ужин стоял за ней
в прозрачной кастрюле. Я поставил кастрюлю на край мойки и принялся за еду,
не садясь. Фарфоровые часы глядели на меня со стены сверху вниз, укоризненно
показывая двадцать минут первого.
Я услышал, как Салли в тапочках идет через гостиную.
- А, ты все-таки соизволил вернуться домой! - сказала она с порога.
- Погоди! Приговоренный к смерти имеет право в последний раз поесть
перед казнью. Ну, пожалуй, не совсем юридическое право, однако традиционно
за ним признаваемое. - Я сунул в рот еще кусок барашка и, начав жевать,
улыбнулся ей.
Она не улыбнулась в ответ.
- Так тебе и надо, если подавишься!
- Да что ты! Редкая вкуснятина.
- Ты врун, Билл Гуннарсон. Мясо совсем пересохло. Я же слышу, как ты
хрустишь, будто собака костью. А я-то так старалась с этим ужином. Честное
слово, просто плакать хочется. И не плачу я только тебе назло.
- Мне очень грустно. Но все равно, необыкновенная вкуснятина. Съешь
кусочек.
- Я вообще есть не способна, - произнесла она холодно. - Но не
беспокойся. Я поужинала. Ждала чуть не до половины десятого. А потом не
выдержала и поела одна. Пока ты там шлялся.
- Шлялся не совсем то слово.
- Найди лучше.
- Старался и надрывался. Гонялся за лишним долларом. Создавал себе
блестящую репутацию.
- Пожалуйста, не пытайся острить. Смешон ты не больше костыля.
Это меня задело, и я ответил, что при столь блистательных уподоблениях
ее остроумия с лихвой хватит на нас обоих. Костыль! Не разрешит ли она мне
процитировать это друзьям?
Глаза у нее стали блестящими и матовыми, как циферблат фарфоровых часов
на стене.
- Может быть, я не могу соперничать с киноактрисами. Я отяжелела,
растолстела, стала физически отталкивающей. Неудивительно, что ты где-то