"Роб Макгрегор. Индиана Джонс и Семь вуалей (фрагмент) ("Индиана Джонс") " - читать интересную книгу автора

лишь едва намекнула - местом, откуда она родом. Кроме того, она - мой
проводник; и направляемся мы как раз к ее прежнему дому.
Но я забегаю вперед. Нужно немного вернуться вспять, ибо к нынешнему
положению дел я пришел после огромных трудов и долгих мытарств. Они описаны
в моих дневниках, но все-таки я вкратце изложу их. Следует начать с того,
что джунгли - неподходящее место для блужданий в одиночку, а я в самом
буквальном смысле был не только одинок, но и доведен до отчаяния, несколько
месяцев проблуждав по этому суровому краю, ежедневно покушающемуся на
всякого, кто решится бросить ему вызов. Мой сын, охромевший из-за
поврежденной лодыжки и дрожащий от малярийной лихорадки, повернул обратно
пару месяцев назад, и последнего нашего проводника я отослал вместе с ним.
Спаси их Господь!
Дней пять я шел вдоль берега реки вверх по течению, но затем обнаружил,
что она поворачивает в сторону от намеченного мною направления. Тогда я
покинул ее и зашагал прямо на север, к территориям, не нанесенным на карты.
На третьи сутки у меня кончилась вода, и еще пару дней единственным ее
источником оставалась роса, которую я слизывал с листьев. Снова и снова я
вопрошал себя, в здравом ли уме я принял решение отправиться в одиночку! Я
обзывал себя дураком, идиотом, безумцем и прочими прозвищами, которые не
стоят и упоминания. Я брел без цели и смысла и вскоре поймал себя на том,
что вслух беседую со старыми друзьями и даже животными, ненадолго
появляющимися поблизости. В конце концов, я уже не мог идти и полз на
четвереньках. Мошкара пожирала меня. Я отчаянно нуждался в воде и понимал,
что жить мне осталось считанные часы, но сражался со смертью, отказываясь
сдаться. Однако, должно быть, я потерял сознание.
Когда я пришел в себя, то обнаружил, что нахожусь в миссии, аванпостом
стоящей на Риу-Токантинс. Мария нашла меня и вынесла из джунглей. Она же
меня и выходила, так что я не могу сказать о ней ни одного дурного слова.
В самом деле, она явно незаурядная личность. Утверждает, будто знала,
что я иду и нуждаюсь в помощи, и потому отправилась разыскивать меня. При
обычных обстоятельствах я счел бы это вздорной околесицей. Однако я начал
осознавать, что для выживания в джунглях необходима некая изощренность
чувств, которую мы, жители цивилизованного мира, растеряли, заменив логикой
и анализом. Так что, может статься, она действительно ощутила близость моего
прихода.
Теперь об Уолтерсе. Она англичанин, как и я, но уже много лет живет в
джунглях. Насколько я понял, он занят подыскиванием индейцев для
миссионеров - раздает язычникам кастрюли и сковородки, безделушки и одежду,
а заодно готовит их к грядущему обращению в христианство.
Я с удивлением узнал от Уолтерса, что он служит здесь чем-то вроде
религиозного двурушника. Протестантская и католическая миссия разделены
здесь всего несколькими милями, а он работает сразу на обе. Он не только
проводит подготовительную работу для миссионеров, а заодно шпионит в пользу
обеих сторон, собирая для них информацию о деятельности и достижениях
конкурентов. Мне это показалось комичным, но Уолтерс считает подобный способ
сношений конкурирующих клиров в джунглях вполне естественным. Как ни
странно, этот пропойца и сквернослов является наиболее важной связующей
нитью между миссионерами и внешним миром. Поскольку деньги в джунглях почти
ничего не стоят, миссии платят Уолтерсу в основном ромом, приобретаемым у
заезжих торговцев.