"Роб Макгрегор. Индиана Джонс и Великий потоп ("Индиана Джонс") " - читать интересную книгу автора

площадь.
Новоготические строения университета ничуть не изменились со
студенческой поры Инди. Зато стали заметны кое-какие другие перемены. Взять
хотя бы студентов. Они почти ничем не отличаются от тех, которым Инди читал
курс в Лондоне, но при взгляде на них он вдруг осознал, как сильно изменился
сам за истекшие восемь лет. Они не только не ровня ему, а даже кажутся
детьми.
Шагая по университету, Инди пытался припомнить, каково быть студентом,
и вдруг внезапная мысль поразила его. Хоть он и добился звания доктора
философии, и успел пережить столько, сколько иному не испытать за всю свою
жизнь, но знает в каком-то смысле меньше, чем в студенческие годы. Тогда все
было просто и ясно. Он знал ответы на все вопросы - будь то политика или
лингвистика, любовь или война. Но нынешнее невежество Инди в этих вопросах
намного мудрее, чем его всезнайство в двадцать один год.
Миновав корпус, в котором выслушал не один курс лекций по лингвистике,
Инди поднялся по ступеням здания, давшего приют кафедре археологии. Когда он
подходил к кабинету Ангуса О'Мелли, часы над дверью приемной показывали два
часа двадцать три минуты. Инди представился секретарше - узколицей девушке с
близко посаженными глазами, коротко подстриженными прямыми волосами и
ниспадающей на лоб ровной челкой. Наверное, студентка, работающая в
свободное от учебы время.
- У доктора О'Мелли сейчас двое посетителей, но он вас ждет.
Инди присел на стул и, подхватив из стопки на столе журнал,
повествующий о выпускниках университета, начал небрежно его перелистывать.
Секунд через десять Инди поднял глаза и заметил, что секретарша пристально
разглядывает его. Улыбнувшись ей, Инди вернулся к журналу.
- Насколько я понимаю, вы собираетесь у нас работать? - подала голос
девушка.
- Надеюсь.
- А еще вы окончили наш университет, не так ли?
- Ага.
- Доктор О'Мелли запросил ваши экзаменационные ведомости.
- В самом деле? Они не очень-то впечатляют.
- Знаю. Впрочем, вы прослушали множество трудных курсов. Все эти курсы
по лингвистике простыми не назовешь. Особенно Андерсоновский триста первый.
У него по-прежнему каждый семестр полгруппы получает "неуды".
Потрясающе! Секретарша знает его отметки лучше, чем он сам. Инди
перевернул страницу, в душе надеясь, что девушка как-нибудь проговорится, а
то неизвестно, насколько большое значение О'Мелли придает его студенческим
оценкам. Инди никогда особо не волновался из-за успеваемости. Лишь в высшей
школе он начал получать отличные баллы почти по всем предметам.
- Если вы не начнете злоупотреблять служебным положением, то ничего
страшного, - не дождавшись ответа, заявила секретарша.
- Простите? - поднял голову Инди.
- Профессора, что был тут до вас, - подавшись вперед, заговорщицким
тоном поведала она, - выставили за то, что он устраивал поползновения на
студенток, и устраивал им хорошие оценки, если добивался желаемого.
- Ну, тогда, пожалуй, мне тревожиться не о чем, - театральным шепотом
ответил он. - Я не устраиваю хороших оценок и ни в малейшей степени не
заинтересован во внеклассных занятиях со студентками.