"Колин Маккалоу. Травяной венок. Том 1" - читать интересную книгу автора - Как же коротка ваша память, досточтимые заседатели! - восклицал
Антоний Оратор. - Постарайтесь же припомнить события, происходившие всего несколько лет тому назад, когда в нашем возлюбленном римском сенате толпилось обедневшее "поголовье",[34] когда в животах этих людей было столь же пусто, как и в их амбарах. Помните ли вы, как некоторые из вас - на скамье присяжных обязательно было не менее полудюжины зерновых магнатов - брали за четверик зерна не менее пятидесяти сестерциев - так мало пшеницы оставалось в ваших закромах? А поголовье день ото дня становилось все многочисленнее, они взирали на нас и глухо ворчали. А все потому, что Сицилия, наша зерновая корзина, лежала в руинах, превратившись в Иллиаду скорби... Рутилий Руф вцепился Марию в руку и в ужасе застонал: - И он туда же! Да сожрут черви этих воров, не гнушающихся чужими находками! Ведь это моя фраза! Иллиада скорби! Вспомни-ка, Гай Марий, как я употребил это выражение в письме, которое отправил тебе в Галлию, много лет тому назад! Как я потом страдал, узнав, что его стащил у меня Скавр! И что же теперь? Фраза у всех на языке, и приписывают ее именно Скавру! - Тасе! - прикрикнул на него Марий, не желая упустить ни слова из речи Марка Антония. - ... еще более скорбную из-за невиданных упущений в управлении! Теперь мы наконец-то знаем имя основного провалившегося администратора, не так ли? - Шустрые красные глазки уперлись в одну из наиболее безразличных физиономий во втором ряду жюри. - Не припоминаете? Ну, так я освежу вам память! Молодые братья Лукуллы разоблачили его, лишили гражданства и отправили в изгнание. Я имею в виду, конечно же авгура[35] Гая Сервилия. досточтимый консул Маний Аквилий. Позвольте напомнить вам, что на Сицилии выращивается половина употребляемого нами хлеба. Сулла привстал с места, кивнул Марию, а потом перенес внимание на по-прежнему кипящего Рутилия Руфа. - Ну, как тебе процесс? - О судьбе Мания Аквилия ничего нельзя сказать определенно. Присяжным хочется найти лазейку и все же осудить его, поэтому, полагаю, они своего добьются. Это преподаст славный урок любому ротозею, который рискнет оказать поддержку Гаю Марию. - Тасе! - опять шикнул на него Марий. Рутилий Руф отошел от него, чтобы не мешать, и потянул за собой Суллу. - Ты сам тоже не столь рьяно, как прежде, поддерживаешь теперь Гая Мария, не правда ли, Луций Корнелий? - Мне надо думать о карьере, Публий Рутилий, и я сомневаюсь, что ей пойдет на пользу, если я буду поддерживать Гая Мария. Рутилий Руф согласно кивнул. - Да, это вполне понятно. Но, друг мой, он не заслуживает такого к себе отношения! Напротив, он заслуживает, чтобы все, кто его знает, подперли его плечами. Что он несет? Суллу передернуло, но он постарался не показывать, как больно ему слышать это. - Тебе хорошо говорить! Ты - консулар, ты познал величие. А я еще нет! Можешь называть меня предателем, если тебе больше нравится, но я клянусь тебе, Публий Рутилий, что тоже покрою себя славой! И да помогут боги тем, |
|
|