"Колин Маккалоу. Травяной венок. Том 1" - читать интересную книгу автора

всего, к нему относящегося. Далее он впал в транс, испугавший придворных еще
пуще, и просидел в одиночестве на своем троне, покрытом львиной шкурой не
один час, усиленно хмуря брови. Наконец, коротко переговорив с царицей
Лаодикой, коей надлежало управлять государством в его отсутствие, он оставил
Синопу, куда не совал после этого носа более года.
Путь Митридата лежал изначально в Амазею, первую понтийскую столицу,
облюбованную его предками, где были похоронены в вырубленных в скале могилах
прежние цари. Он днями и ночами бродил по коридорам дворца, не обращая
внимания на боязливых слуг и соблазнительные мольбы двух своих жен и восьми
наложниц, постоянно там проживавших. Затем, подобный внезапной буре,
зарождающейся в горных теснинах и там же стихающей, царь Митридат присмирел
и стал обдумывать свои дальнейшие действия. Он обошелся без вызова из Синопы
придворных и без поездки в Зелу, где квартировала армия; вместо этого он
обратился к вельможам, обретавшимся непосредственно в Амазее, с повелением
выставить тысячу первоклассных солдат. Он все очень хорошо продумал и отдал
приказ настолько непререкаемым тоном, что никто не посмел возражать.
Отправившись в Анкиру, крупнейший галатийский город, в сопровождении всего
одного стража, он значительно опередил свое войско. Но еще раньше он
отправил вперед вельмож, приказав собрать в Анкире всех племенных вождей
Галатии, дабы те выслушали заманчивые предложения, с коими к ним собирается
обратиться понтийский царь.
Галатия была диковинной землей, кельтским аванпостом на субконтиненте,
населенном потомками персов, сирийцев, германцев и хеттов. Все они, за
исключением сирийцев, были белокуры и светлокожи, однако все равно уступали
в этом кельтским иммигрантам, ведущим свое происхождение от галльского царя
Бренна.[64] Уже почти два столетия они занимали значительный по размерам и
плодородный участок анатолийской земли, ведя свойственный галлам образ жизни
и не перенимая культуру окружающих их народов. Даже внутриплеменные связи
были у них незначительными: они обходились без верховного правителя,
поскольку не намеревались сбиваться в кучу для территориальных захватов.
Какое-то время, они, впрочем, признавали понтийского царя Митридата V своим
сузереном, однако это превратилось в чистую формальность, не принесшую
никаких выгод ни им самим, ни Митридату V, поскольку они отказывались
платить подати, а царю так ничего и не удалось с них потребовать. С этими
людьми нельзя было шутить: они были галлами, то есть превосходили
неумолимостью фригийцев, каппадокийцев, понтийцев, вифинцев, ионийских или
дорийских греков.
Вожди всех трех галатийских племен и их ответвлений съехались в Анкиру,
созванные Митридатом, предвкушая скорее обещанное богатое пиршество, нежели
военную кампанию, чреватую не только трофеями, но и увечьями. Митридат
дожидался их в Анкире, которая больше смахивала в те времена на деревню. Он
собрал по пути из Амазеи все яства и вина, на которые у него хватило денег,
и закатил галатийским вождям такой пир, какой они и представить себе не
могли. Один вид пиршественных столов успокоил их, а потом, объевшись и
обпившись, они окончательно утратили бдительность и впали в непозволительное
благодушие.
И вот, когда они возлежали среди остатков невиданного пиршества, храпя
в хмельной дреме и икая от обжорства, тысяча специально отобранных воинов
Митридата бесшумно окружила и перебила всех до одного. Только когда
последний из вождей галатийских кланов испустил дух, царь Митридат соизволил