"Эдриан Маккинти. Миг - и нет меня " - читать интересную книгу автора

- Скажи мне "до свидания" по-ирландски, - просит она.
- Я не знаю, как это будет, - отнекиваюсь я.
- Скажи! - Она настаивает.
- Slan leat, - нехотя говорю я.
- Slan leat, - повторяет она. - Slan leat, Майкл.
- Тот, кто уходит, должен говорить slan agat, - поправляю я.
- Slan agat! - весело говорит она, снова целует меня в щеку,
поворачивается и спускается по лестнице. Когда снизу доносится скрип
отворяемой двери, я тоже поворачиваюсь и со всех ног бегу на крышу, чтобы
посмотреть, не двинется ли за ней один из замеченных мной раньше
автомобилей. Бриджит идет по 123-й улице в направлении Амстердам-авеню,
потому что там легче поймать такси. Пока я смотрю ей вслед, синий "форд", на
который я обратил внимание раньше, запускает двигатель, разворачивается и
тоже движется в сторону Амстердам. Это может быть совпадением, говорю я
себе. А может и не быть... По улице едет такси, и Бриджит останавливает его
взмахом руки. Пока она садится, "форд" прибавляет скорость и проскакивает
перекресток, прежде чем на светофоре загорается красный сигнал. Такси
проскочить не успевает. Учитывая все обстоятельства, мне хочется верить, что
это было все-таки совпадение.

Я снова ехал в подземке. Из-за наплыва пригородных пассажиров,
спешивших в Нью-Йорк на работу, обстановка в вагоне была куда более
космополитической, чем днем. Найти свободное место тоже было труднее, но я
сумел втиснуться в уголок и вытащил из кармана свою книгу в бумажной
обложке. Богатые люди, Лонг-Айленд, далекое прошлое... Смерть.
Поезд покидал Манхэттен, и в вагоне стало свободнее. Я вложил между
страницами книги фирменную закладку и вдруг заметил, что на обороте что-то
написано. "Кто много читает - плохо трахается". Я узнал затейливый почерк
Бриджит. Записка меня рассердила. Это было слишком опасно, слишком
рискованно. Что, если кто-нибудь в "Четырех провинциях" поинтересуется, что
это я читаю, схватит книгу, увидит исписанную закладку, прочтет, узнает
почерк? О боже! Я разорвал закладку на мелкие клочки и бросил их на пол.
На последней остановке я вышел из вагона и начал подниматься по
ступенькам.
- Раненько ты сегодня, - приветствовал меня Пат.
- Сегодня мне повезло, поезд сразу подошел, - ответил я.
- Сейчас налью тебе кружечку, - сказал Пат.
- Не возражаю, - кивнул я.
Он начал наливать "Гиннесс" в большую кружку. Увы... Пат, да поможет
ему Бог, был иммигрантом во втором поколении, да и с "Гиннессом", похоже,
что-то случается, стоит ему только покинуть Пейл [Пейл - часть территории
Ирландии с центром в Дублине, которая когда-то была английской колонией]. Я
имею в виду, что правильно наливать стаут может только настоящий
профессионал, вышколенный в Ленстере, в непосредственной близости от Лиффи.
У Пата, к сожалению, не хватало ни способностей, ни терпения, а главное, ему
приходилось иметь дело с ненастоящим "Гиннессом". Для Бронкса и даже для
Нью-Йорка он действовал неплохо, но...
Тем не менее я поблагодарил его, сделал из кружки большой глоток и
закусил чипсами с сыром и луком. Потом подошли остальные ребята, и я угостил
их пивом. В семь мы все отправились на второй этаж, чтобы посовещаться.