"Алистер Маклин. Куда залетают орлы" - читать интересную книгу автора

зажмурился и несколько раз поморгал, преодолевая резкую боль,
закрыл окно, стряхнул снег со своих пламенно-рыжих волос и
великолепных холеных усов и обернулся к Смиту.
- Мало радости, майор, заблудиться ночью в буран над
Европой, раздираемой войной.
- Опять заблудились, сэр? - спросил Тримейн.
- Человеку свойственно ошибаться, сынок. Смит вежливо
улыбнулся.
- Вы хотите сказать, что мы сбились с курса, сэр?
- Почем я знаю? - Карпентер уселся поудобней, прикрыл
веки и широко зевнул. - Я всего лишь водило. У нас есть
штурман, у штурмана - радар, а у меня нет веры ни тому, ни
другому.
- Ну и ну, - покачал головой Смит. - Подумать только,
сколько мне лапши на уши навешали в министерстве. Уверяли,
будто у вас три сотни вылетов и вы знаете весь континент, как
лондонский таксист свой город.
- Грязные инсинуации, пущенные в ход враждебными
элементами, нежелающими, чтобы я занялся непыльной работенкой
за письменным столом в Лондоне.
Карпентер взглянул на часы.
- Я предупрежу вас ровно за 30 минут до выброски. - Он
еще раз посмотрел на часы и сурово нахмурился.
- Пилот Тримейн, злостное нарушение вами служебных
обязанностей ставит под угрозу выполнение задания.
- Простите, сэр?
- Мне следовало получить кофе ровно три минуты назад.
- Есть, сэр. Момент, сэр.
Смит опять улыбнулся, потянулся, распрямляя затекшее
тело, и вышел из кабины. В фюзеляже, этом промозглом, темном
закутке, похожем на железный склеп, сравнение с Сибирью
казалось еще более подходящим. Шум достигал почти невыносимого
уровня, холод стоял зверский, а металлические ребристые стены,
покрытые инеем, никак не создавали ощущения уюта. Так же, как и
полотняные сиденья на металлических каркасах, привинченных к
полу, - идиотский продукт дизайнерского функционализма. Попытка
установить эти, рожденные воображением садиста, пыточные
инструменты в исправительных учреждениях Ее Величества вызвала
бы волну общенационального гнева.
В шести креслах этой дурацкой конструкции сидели,
съежившись, шестеро самых жалких на вид мужчин, каких только
ему, Смиту, доводилось встречать. Все они, как и он сам, были
одеты в форму немецких альпийских войск. Как и у него, у
каждого было при себе два парашюта. Парни мелко дрожали, топая
ногами и хлопая ладонями. В воздухе туманом стояло их замерзшее
дыхание. Вдоль всего борта по верхнему краю фюзеляжа тянулась
туго натянутая проволока, ведущая к выходному люку. К ней были
прицеплены страховочные крюки, тросы от которых спускались к
сложенным парашютам, и еще куча каких-то узлов. Из одного
торчало несколько пар лыж.