"Ларри Макмертри. Ласковые имена" - читать интересную книгу автора

ГЛАВА IV

1

За свою жизнь в Хьюстоне Эмма кое-что узнала о жаре. Жара помогала
ничего не делать, а бездействие, случалось, помогало жить. Когда ей было
совершенно нечем заняться, она научилась ничего не делать. Ни ее мать, ни
Флэп не одобрили бы такого подхода к жизни; но когда ее охватывало ощущение
бесцельности существования, их не было поблизости, так что их мнение было
бесполезно. Сняв с себя почти всю одежду, она уселась на постель и стала
пристально смотреть на комод. Она смотрела на него потому, что, как
оказалось, он стоял у стены как раз напротив постели. В такие моменты она не
читала, хотя часто брала в руки книгу. Она как бы отстранялась, уставившись
на комод. Ее покидали ясность мысли и чувства, конкретные потребности и
желания. Достаточно было сидеть на постели и смотреть на комод. Конечно,
жизнью это не назовешь, но зато это состояние не причиняло боли: ни скуки,
ни отчаяния - ни-че-го. Она не старалась как-то сохранять это состояние.
Прервать его мог всякий. В то же время она и не пыталась избежать его.
После того, как ушел Флэп, и позвонила ее мать, и она, очистив
апельсин, не стала его есть, ей в голову пришло несколько вариантов, которые
она могла бы предпринять. Она была дипломированным биологом, и для нее
нашлась бы всякая работа в какой-нибудь лаборатории. Она числилась на
условиях неполной занятости в одной зоологической лаборатории и всегда
ходила туда готовить препараты, когда хотела пообщаться с людьми. Людей для
общения в любой лаборатории всегда хватает. Дома же ее удерживала просто
привязанность к своему жилищу. Возможно, в этом отношении она шла по стопам
своей матери, перед которой также открывалось множество путей, но она редко
вступала хоть на какой-нибудь из них. Обе они были домоседками, правда, ее
мать имела для этого веские основания: ее дом был одним из самых милых мест
во всем Хьюстоне. Как только они переехали сюда из Нью-Хейвена, она сразу же
решила, что испанский колониальный стиль - самое подходящее архитектурное
решение для Юго-Запада и заставила мужа купить очаровательный дом в
колониальном стиле на весьма старой, весьма немодной улочке в Ривер Оукс,
длиной всего в один квартал. Это был дом, полный пространства и воздуха, с
толстыми стенами и закругленными сверху дверными проемами, с маленьким
внутренним двориком. Позади дома располагался большой, полный зелени двор,
упиравшийся в густо поросшую деревьями лощину. Деревья, выстроившиеся вдоль
лощины, были безмерно высокими. Чтобы дом неизменно оставался белым, Аврора
каждые несколько лет нанимала людей красить его. Она так и не установила
кондиционеры во всех помещениях дома, лишь после долгих споров они появились
в кабинете ее мужа, да во флигельке для гостей, расположенном на заднем
дворе, где провел последние годы своей жизни и умер отец Авроры, Эдвард
Старретт, Аврора так любила свой дом, что редко покидала его, и Эмма могла
это понять. Ее собственное неухоженное жилище по соседству с гаражом едва ли
было столь же уютным, но там вполне можно было пребывать в состоянии
бездействия, и именно этим она занялась после того, как Флэп уехал со своим
папочкой.
Сначала она вымыла голову, а потом уселась на постель спиной к
открытому окну, чтобы высушить волосы сухим хьюстонским воздухом.
Накануне ночью Эмма обольстила своего старого друга писателя Денни