"Энди Макнаб. До наступления темноты" - читать интересную книгу автора

Самолет сел немного раньше, чем следовало, - в одиннадцать тридцать по
местному времени. Выйдя из него одним из первых, я направился туда, где
выдавали багаж и производили таможенный досмотр. В руке я сжимал два
выданных мне в самолете бланка: один для таможни, другой - для
иммиграционной службы. В последнем говорилось, что Ник Хофф намеревается
остановиться в отеле "Марриотт" - "Марриотты" есть везде.
Помимо одежды - джинсов, рубашки и куртки - у меня с собой был только
паспорт и бумажник с пятьюстами долларами.
Пройти через иммиграционный контроль оказалось проще простого, несмотря
даже на отсутствие багажа. Таможню я тоже проскочил пулей. Вообще говоря,
следовало бы купить в Майами хоть какую-то ручную кладь, чтобы выглядеть
посолиднее, да только мысли мои витали тогда совершенно в других местах.
Впрочем, оно оказалось и не важно: мысли панамских таможенников явно витали
там же.
Я направился к выходу, пристраивая на ремень кожаный футлярчик с
многофункциональным ножом "лизермэн". Нож я купил в Майами, однако при
регистрации его у меня отобрали, опасаясь, видимо, что я воспользуюсь им для
угона самолета. После приземления я получил его на выдаче багажа.
Зал прибытия заполняла шумная толпа. В конце концов я углядел в людском
водовороте белую карточку, на которой маркером было написано: "Янклевиц".
Державший ее мужчина был худ, ростом примерно с меня и, вероятно, пятидесяти
с чем-то лет. На нем были шорты цвета хаки и такая же жилетка из тех, что в
ходу у фотографов, надетая поверх выцветшей синей майки. Длинные,
пронизанные сединой волосы были убраны в хвостик. Загорелое лицо с
серебристой двух-трехдневной щетиной показалось мне каким-то поношенным:
похоже, жизнь изрядно его потрепала.
Я прошел мимо него к концу ограждения, намереваясь для начала освоиться
и немного приглядеться к мужчине, прежде чем назваться ему. Дойдя до
стеклянной стены у раздвижных дверей, я прислонился к стеклу и смотрел, как
моего встречающего толкают и пихают в толпе.
Время от времени в поле моего зрения возникали его загорелые,
мускулистые ноги. На ногах у него были старые сандалии. Он походил скорее на
сельскохозяйственного рабочего или бывшего хиппи, чем на доктора какого
угодно рода.
Жара начинала меня утомлять. Я стянул куртку и снова прислонился к
стеклу. Неподалеку сидел на скамье единственный здесь человек, не покрытый
потом. Белая женщина тридцати с небольшим, похожая на солдата Джейн -
короткая стрижка, свободные камуфляжные штаны и мешковатая жилетка с высоким
воротом. Глаза были укрыты темными очками, ладони баюкали банку пепси.
Прошло около четверти часа, и толпа начала редеть. Аарон так и стоял у
ограждения вместе с немногими оставшимися встречающими. Я еще раз
внимательно оглядел зал и пошел к нему.
Мне оставалось до него три шага, когда он сунул свою карточку под нос
американцу в деловом костюме, тащившему за собой чемодан на колесиках.
- Мистер Янклевиц, - позвал я.
Он резко повернулся, прижав к груди карточку.
Предполагалось, что я предоставлю ему возможность начать разговор, в
котором всплывет какое-нибудь число, например: "О, я слышал, у вас с собой
десять чемоданов?" - на что я отвечу: "Нет, только три". Но мне было жарко,