"Энди Макнаб. До наступления темноты" - читать интересную книгу автора

делать, когда мы выберемся отсюда. Даже если он еще будет жив, я все равно
не смогу отправить его в больницу, поскольку он расскажет обо мне и это
насторожит Чарли. Везти его к Аарону и Кэрри я тоже не могу - это поставит
их под удар. Я понимал одно: пока необходимо утащить его подальше отсюда.
Все остальное придумается потом.
Шляпа нашлась, я взял Однобрового за правую руку и взвалил себе на
плечи. Потом, не выпуская из руки мачете, сверился с компасом и направился к
изгороди. Впереди, на открытом, затянутом сумерками пространстве, меня
поджидала сплошная стена дождя. В доме уже зажгли свет. Фонтан тоже был
подсвечен, но статуи его я разглядеть не сумел. Вот и хорошо, потому как это
означает, что и из дома меня не увидят.
Несколько минут я шел вдоль изгороди, пончо моего пассажира то и дело
цеплялось за колючие ветви. Все это время я не отрывал глаз от дома. Потом я
набрел на тянувшуюся вдоль изгороди звериную тропу. Я пошел по ней, не
заботясь о том, что оставляю следы. Дождь скоро их смоет. Я прошел всего с
дюжину шагов, когда мою правую, охромевшую ногу выдернуло из-под меня, и я
вместе с ношей повалился на землю.
Что-то крепко держало ногу. Я пригляделся и увидел проблеск металла,
проволоки: я попался в силок. Впрочем, избавиться от него оказалось не так
уж сложно. Я снова встал, взвалил Однобрового на спину и пошел дальше.
Проковыляв еще минут пять, я достиг беленой стены, а затем, метров через
десять, и железных ворот. Приятно было ощутить под ногами гудрон. Если
появится автомобиль, я просто нырну в подлесок.
Дорога отняла целый час, но в конце концов мы оба оказались под пологом
листвы вблизи от развилки. Дождь унялся, чего нельзя было сказать о боли
Однобрового, да и о моей тоже. Около часа я просидел, растирая ногу и
поджидая Аарона. Стоны Однобрового затихали и в конце концов прекратились
совсем. Я подполз поближе к нему. Мне было слышно только слабое, сипящее
дыхание. Я открыл нож и потыкал острием в язык Однобрового. Никакой реакции.
Он явно отходил.
Перекатив Однобрового на спину, я вдавил правый локоть ему в горло и
навалился на него всем своим весом. Сопротивления почти не было. Ноги его
слабо задергались, рука потянулась к моему лицу. Я отвел голову в сторону и,
прислушиваясь к насекомым, не позволял крови поступать ему в мозг, а
кислороду - в легкие.

Глава седьмая

Среда, 6 сентября

Часы показывали 2.23, скоро приедет Аарон. Я провел здесь, на палой
листве, уже почти шесть часов.
Как ни старался я приспособиться к разнице во времени, тело мое все
равно норовило свернуться в клубок и погрузиться в глубокий сон. Я вытянул
ноги, и подошвы кроссовок уперлись в Однобрового. Еще в лесу я обыскал его и
нашел бумажник и несколько кусков медной проволоки, засунутых в холщовый
кармашек у него на поясе. Он расставлял силки. Скорее всего, он делал это
развлечения ради: как-то не похоже было, что публика, обитавшая в доме, уж
очень нуждалась в диких индейках.
Я думал о том, чем занимался вот уже многие годы, и ощущал ненависть ко