"Энди Макнаб. До наступления темноты" - читать интересную книгу автора

Я снова одним глазом прилип к биноклю, не отнимая пальцев от кнопок.
Китаец обнял юношу за плечи - должно быть, это его сын, - и оба направились
к заставленному закусками столу.
Неведомо почему меня одолели сомнения, и я попытался встряхнуться. То,
что творилось в моей голове, решительно не делало чести профессионалу.
Юноша набрал на тарелку еды, оглянулся на отца - не хочет ли тот
чего-нибудь. Я вглядывался в его молодое лицо, пока он размышлял, какая
закуска лучше всего подойдет к стакану кока-колы.
Все три лампочки снова загорелись. А как же иначе?
И в это мгновение планы мои изменились - я решил сорвать стрельбу, а
потом найти кого-нибудь, на кого можно будет свалить неудачу. Остановиться я
уже не мог.
Кто еще видит картину в целом, снайперы знать не могли, не похоже
также, что завтра утром мы встретимся с ними за чашкой кофе, чтобы подробно
обсудить происшедшее. Придется мне одному объясняться с Дасэром.
Юноша уже вернулся в толпу, поближе к отцу. Все три лампочки погасли.
Прав я или нет, но мне пора было действовать.
Не спуская глаз с юноши, я дважды нажал кнопку связи со снайперами и
одновременно со вторым нажатием - кнопку детонатора. Потом я послал третий
сигнал снайперам.
Взрыв на другом берегу Темзы прозвучал оглушительным громовым раскатом.
На террасе поднялась паника, отец юноши стал подталкивать его к дверям.
Потом в поле зрения возник Дасэр. Лицо его выражало озабоченность, не
имевшую, впрочем, никакого отношения к взрыву, зато более чем имевшую к
тому, что мишень не поражена.
Дасэр бросил взгляд в мою сторону. Где именно я нахожусь, он не знал,
но меня пронзило чувство, что он смотрит мне прямо в глаза.
Мне еще предстояло все это расхлебывать, и я понимал, что должен
придумать для Дасэра такую историю, чтобы комар носа не подточил. Но не
сегодня: пора уже было отправиться на вокзал Ватерлоо. Мой "Евростар"
отходил через час и пять минут.
Чтобы вытащить антенны, я слегка приподнял окно. Прохожие застыли на
месте, глядя на облако черного дыма, нависшее над крышей Министерства
обороны. Закрыв окно, я как можно быстрее уложился, справившись с
предусмотрительно сделанной поляроидом фотографией, расставил по местам
грязную чашку из-под кофе, модель каботажного судна.
Снаружи творилось нечто странное.
Я выглянул в окно, и увиденное мгновенно насторожило меня. Вместо того,
чтобы глазеть на столб дыма, люди смотрели в сторону больницы. Они
таращились туда, где располагались позиции снайперов, вслушиваясь в глухие
хлопки - шесть или семь коротких, отрывистых, единичных выстрелов... Потом
под окном поднялся крик, смешавшийся с завыванием быстро приближавшихся
полицейских сирен.
Я поднял окно, отодвинул сетчатую занавесь, высунулся наружу и
вгляделся в территорию больницы. С набережной туда уже свернула вереница
полицейских машин. Одновременно полицейские торопливо выстраивали оцепление.
Дело худо, причем так худо, что хуже и некуда. То, что я видел, было
спланировано и подготовлено заранее. Полиция хоть и суетилась, но вела себя
слишком организованно, чтобы это можно было счесть импровизированной
реакцией на прозвучавший несколькими минутами раньше взрыв. Нас подставили.