"Грэм Макнилл. Последняя церковь" - читать интересную книгу автора

гостя, но воспоминание исчезло, так и не став четким.
- Неважно, как меня зовут, - сказал гость. - Но если тебе нужно как-то
ко мне обращаться, можешь звать меня Откровение.
- Необычное имя для того, кто заявляет, что не любит священников.
- Возможно, но на данный момент оно лучше всего соответствует моей
цели.
- И что же это за цель? - поинтересовался Урия.
- Я хочу поговорить с тобой, - сказал Откровение. - Я хочу узнать,
почему ты все еще здесь, в то время как весь мир благодаря развитию науки и
разума отказывается от веры в богов и высшие силы.
Мужчина посмотрел вверх, где за хоругвями виднелся чудесный свод
церкви, и Урия несколько успокоился, заметив, что лицо его смягчилось при
виде картин, там изображенных.
- Великая фреска Изандулы, - сказал священник. - Божественная работа,
не правда ли?
- Она великолепна, - согласился гость, - но божественна? Не думаю.
- Тогда тебе следует рассмотреть ее получше, - ответил Урия и сам
посмотрел вверх, вновь, как и всегда, чувствуя, как быстрее бьется сердце
при взгляде на сказочную фреску, созданную более тысячи лет назад
легендарной Изандулой Вероной. - Позволь ее красоте проникнуть в душу, и ты
ощутишь в себе дух божий.
Весь свод покрывала роспись, и каждый ее фрагмент изображал отдельную
сцену: обнаженные фигуры, забавляющиеся в волшебном саду; вспыхивающие
звезды; битва между золотым рыцарем и серебряным драконом, и бессчетное
количество других, столь же фантастических сюжетов.
Ни время, ни скудное освещение не могли испортить фреску: насыщенность
оттенков, выразительность композиции, анатомическая точность мускулистых
тел, сплетающихся в движении, яркие цвета и запоминающиеся лица героев
каждой сцены - все это и поныне вызывало такой же трепет, как и в тот день,
когда Изандула отложила кисть и приняла смерть.
- "И тогда весь мир поспешил увидеть явленную фреску", - процитировал
Откровение, задержав взгляд на фрагменте, изображающем рыцаря и дракона. -
"И все, кто увидел ее, в изумлении лишились дара речи".
- Ты читал Вазтари[1], - заметил Урия.
- Читал, - согласился Откровение, с неохотой отворачиваясь от фрески. -
Он часто злоупотребляет гиперболами, но в этом случае он, скорее,
преуменьшает впечатление.
- Ты изучаешь искусство? - спросил Урия.
- Я много чего изучал в жизни, - сказал Откровение. - В том числе и
искусство.
Урия указал на центральную сцену фрески, где было изображено чудесное
существо, состоящее из света, вокруг которого расположились механизмы из
золота.
- Тогда ты не можешь отрицать, что эту работу пронизывает вдохновение,
дарованное свыше.
- Конечно же, могу, - возразил Откровение. - Фреска грандиозна вне
зависимости от того, существуют высшие силы или нет. Она не доказывает
существование чего бы то ни было. Боги никогда не создавали произведений
искусства.
- Раньше некоторые сочли бы такие слова богохульством.