"Антон Медведев. Иллюзион" - читать интересную книгу автора

и пыталась не показать вида. Но разве меня проведешь...
После ужина девушка снова села за компьютер, а я смотрел телевизор в
гостиной. Когда через час Настя спустилась ко мне, шел выпуск новостей.
- И что тут у нас? - поинтересовалась она, присаживаясь рядом.
- Все воюют, - откликнулся я. Некоторое время мы молча смотрели
новости.
- Ты не открыл диск, - не столько спросила, сколько констатировала
гостья. - Почему? - Как обычно, она говорила, не глядя на меня.
- Он не мой, - пожал я плечами. - Кроме того, любопытство сгубило
кошку - слышала о таком?
- Да, - кивнула девушка. - Я знаю одну такую. - Она немного
помолчала. - Можешь глянуть, если хочешь.
- Ты серьезно?
- Да. То, что ты оказался в этом доме, не может быть случайностью.
Боюсь, ты уже попался.
- И что это значит?
- У тебя есть шанс войти в мир Джары. Прикоснуться к тому, что лежит за
рамками здравого смысла.
- Боюсь, что я не испытываю такого желания, - покачал я головой. - У
меня нормальная жизнь. За мной никто не гонится, не пытается уничтожить.
Зачем мне все эти проблемы?
Настя не ответила, мы снова некоторое время молча смотрели новости.
- Представь, что ты никогда не видел света, - без всякого предисловия
начала она. - Ты был слеп, как крот, и даже не представлял, что это такое -
видеть. И вот однажды ты прозрел. Увидел окружающий тебя чудесный мир.
Понял, насколько же это все здорово и насколько жалкой, глупой и
бессмысленной была та, прежняя, жизнь. Именно так чувствует себя человек,
прикоснувшийся к Джаре.
- Ты меня агитируешь? - усмехнулся я.
- Я не могу тебя агитировать. Я не тот человек, который мог бы это
делать. Поэтому я просто объясняю, что есть что. Самое большое счастье для
человека - найти Джару. И самое большое горе - потерять ее. Я упустила свой
шанс, потеряла Джару. Моя жизнь сейчас - бег от смерти. Я просто перехожу
изо дня в день, ожидая, когда она меня найдет. Но я помню те дни, когда
могла летать. Когда невозможное становилось реальностью. Когда были открыты
все пути. Память - единственное, что у меня осталось.
- Как-то очень уж грустно все это звучит, - произнес я.
- Я знаю. Знаю, что индульгирую. Но у меня нет желания бороться с этим.
Все потеряло смысл.
- Прости - индуль что?
- Индульгирую. Это значит - жалуюсь, плачусь. Жалею себя. Цепляюсь за
ерунду. Сергей бы уже давно меня высмеял за эти жалобы - он был сильным. А я
слаба.
По телевизору началось кино, я ждал этого боевика почти неделю.
Какое-то время мы молча смотрели фильм, затем Настя встала с дивана.
- Я пойду спать. Где можно лечь?
- Давай посмотрим кино. Интересно ведь.
- Да, может быть. Только вряд ли я увижу там что-то новое...
Мне оставалось лишь пожать плечами и проводить Настю в одну из спален -
в этом доме их было целых три. Затем я в одиночестве отправился досматривать