"Антон Медведев. Иллюзион" - читать интересную книгу автора

потоков. Но выражать эти потоки можно по-разному. Разрушение может быть
благотворным, если за ним кроется будущий рост. Так садовник отрезает лишние
ветви, зная, что это пойдет на пользу саду. Точно так же и созидание может
быть разрушительным - достаточно вспомнить те же плантации опийного мака. Я
видел такие поля, они очень красивы. Люди трудятся, выращивают мак. Вроде бы
занимаются созиданием, однако их труд несет другим людям смерть. Я пытался
научить тебя искусству гармонии. Искусству помогать этому миру, быть
истинным созидателем - даже тогда, когда ты разрушаешь. Ты преуспел в
искусстве разрушения. Но в твоем разрушении нет созидания. И я боюсь думать
о том, что ты принесешь миру. Ты - мой самый способный ученик. И при этом
самый худший из всех...
Взглянув на пустую кружку, старик поднялся со стула, подошел к печи.
Взял с припечка чайник, налил кипятка в кружку, добавил заварки и сахара.
Снова сел и начал медленно помешивать чай ложкой, не глядя на ученика.
- Мир совсем не такой, как вы думаете, - холодно процедил Кузнечик. -
Добро, созвучие - все это пустой лепет. Прав тот, кто сильнее. Сильный ест
слабого, и никто никогда этого не изменит. Любви, дружбы - не существует.
Почему вы учили меня - из-за любви, из-за участия? Нет, вы сами признались,
что хотели переделать меня, причем исключительно из каких-то собственных
побуждений. А почему я учился именно у вас - из любви, из-за каких-то высших
идеалов? Чушь! Просто вы знали то, чего мне не мог дать никто другой.
Поэтому я почти год сижу в этой богом забытой дыре, вытягивая из вас ваши
тайны. Мои цели - вот главное, что меня интересует. Тот, кто помогает мне на
этом пути - друг. Кто мешает - враг.
- И кем становится друг, если он больше не нужен? - поинтересовался
старик, отхлебнув чаю.
- Никем, - ответил Кузнечик. - Он мне безразличен. Могу заверить, - тут
парень почему-то усмехнулся, - что вам мое безразличие не грозит.
- Спасибо и на этом, - кивнул старый учитель. Кузнечик налил в кружку
чаю, добавил сахара. Помешивая чай ложкой, задумчиво посмотрел на старика.
- Вы собирались завтра на охоту?
- Да, - согласился старик. - К утру метель утихнет. Хочешь сходить со
мной?
- Нет, - покачал головой Кузнечик и встал из-за стола. - Меня не
интересует охота на зайцев. Я предпочитаю дичь покрупнее... - Он прошел к
шкафу и достал из него ружье, затем снял с гвоздя патронташ.
- Которые с картечью?
Кузнечик вытянул из патронташа патрон, "переломил" ружье и вставил
патрон в патронник. Затем бросил патронташ на пол и повернулся к старику.
Губы юноши изогнулись в улыбке.
- Я ведь сказал, что тебе не грозит мое безразличие, верно? - Кузнечик
снял оружие с предохранителя. - И знаешь, почему? Потому что ты для меня
опасен. - Он направил дуло на старика.
- И ты сможешь это сделать? - поинтересовался тот и вновь отхлебнул
чаю. Его взгляд был все так же спокоен.
- Ты для меня ничем не лучше того петуха. Все, что мне было нужно, я у
тебя взял, - Кузнечик неприязненно усмехнулся. - Хочешь, открою тебе одну
тайну? Все эти месяцы ты считал меня своим учеником. На деле же я учусь
совсем у другого Человека.
- В самом деле? - Старик удивленно приподнял брови. - А я-то все гадаю,