"Дмитрий Медведев. Это было под Ровно (про войну)" - читать интересную книгу автора

девушкам.
- Только не подымайте тревоги, если она заблеет, - шутили бойцы.
Поздно вечером в лагерь неожиданно явился в полном составе "маяк"
со станции Толстый Лес и доктор Цессарский с ним. Оказывается, туда
нагрянули гитлеровцы и схватили больного Калашникова вместе с
железнодорожным сторожем.
Мы выделили группу разведчиков и дали им задание точно выяснить,
где немцы и знают ли они место нашего лагеря.
До рассвета, когда все еще спали, разведчики вышли в путь. Но ушли
они недалеко. В трехстах метрах от нас, на другом берегу маленькой
речушки, они увидели немцев и открыли огонь. Буквально в две минуты
лагерь был на ногах. Со мной в палатке спал Сергей Трофимович Стехов.
Он выскочил из палатки раньше меня и, захватив с собой поддежурный
взвод, побежал по направлению стрельбы. Я оставался в лагере, у
палатки с радиостанцией и штабными документами.
Стрельба разгоралась; можно было понять, что там, у речки, идет
настоящий бой.
Потом стрельба началась с другой стороны, близко от лагеря. Медлить
нельзя было. Вторую группу бойцов во главе с Кочетковым я отправил к
месту боя. Из оставшихся партизан выставил дополнительные посты вокруг
лагеря.
В лесу каждый крик, каждый выстрел давал громкое эхо. Уже отчетливо
слышались крики "Рус, сдавайся!" и заглушавшее их наше партизанское
"Ура, ура, вперед!"
Через полчаса принесли первого раненого. Это был испанец Флорежакс.
Доктор Цессарский и Маруся Шаталова уже подготовили санитарную
палатку. У Флорежакса было тяжелое ранение разрывной пулей. Цессарский
приступил к операции.
Вскоре привели пленных: двух немцев и трех предателей-полицейских,
одетых в немецкую форму. Их мы допросили в первую очередь, потому что
Цессарский, знавший немецкий язык, был занят на операции.
Пленные показали, что они действительно шли на наш отряд и их
головная колонна в составе ста шестидесяти человек с двух сторон
напала на лагерь. Уже в ходе боя немецкий командир сообщил по радио в
Хабное, чтобы немедленно высылали подкрепление.
Шумы боя утихали, и стрельба удалялась. Было ясно, что наши
отгоняют фашистов.
Цессарский продолжал операцию, не обращая ни малейшего внимания на
стрельбу. Вслед за Флорежаксом появились еще двое раненых.
Умелыми, уверенными руками Цессарский очищал раны, накладывал
повязки и спокойно приговаривал:
- Не волнуйтесь, все будет в порядке. Ничего опасного нет.
С места боя пришел залитый кровью Костя Пастаногов. Рука у него
была неестественно вывернута. Ослабевшим голосом он сказал:
- Всыпали гадам! - и тут же повалился на землю.
Цессарский подхватил его, положил на разостланную плащ-палатку и
занялся рукой. Кости были перебиты, кожа разорвана, рука держалась на
одних сухожилиях.
Два часа длился бой. Наши далеко отогнали гитлеровцев, и мне
пришлось посылать связных, чтобы вернуть своих обратно в лагерь.