"Дмитрий Медведев. Это было под Ровно (про войну)" - читать интересную книгу автора

была устроена наша первая явочная квартира в Ровно.
Успел Коля съездить и на станцию Здолбуново, что в тридцати
километрах от Ровно. Там он тоже нашел друзей и договорился о
следующей встрече.
Когда Приходько кончил рассказывать, я его спросил:
- Ну, а документ у тебя где-нибудь проверяли?
- Проверяли раза три. Все в порядке.
Это тоже было нашей победой, но в чем она заключалась, я пока
Приходько не сказал.
После этого мы послали в Ровно и других товарищей. Задача ставилась
простая: подыскать явочные квартиры и установить, где и какие немецкие
учреждения находятся в городе.
Снарядили Поликарпа Вознюка. Вознюк присоединился к нам уже в
Сарненских лесах, где он партизанил с небольшой группой колхозников.
Следом за Вознюком мы отправили в Ровно Бондарчука, тоже местного
жителя, который был в отряде Струтинского.
Не дожидаясь возвращения посланных в Ровно, мы направили туда же
Колю Струтинского. Снабжен он был документом, выданным будто бы
Кастопольской городской управой и удостоверяющим, что он учитель и
командируется в Ровно за учебниками. Колю мы одели в хороший штатский
костюм, и он выглядел в нем так привлекательно, что мы все любовались.
Стехов, Лукин и я провожали Колю далеко за лагерь. На опушке леса
мы остановились, выбрали одно дерево и условились, что в случае
перехода лагеря на новое место в дупле этого дерева будет оставлена
записка для Коли. Потом мы попрощались, расцеловались, и он ушел.
Мне невольно вспомнился кадр из фильма "Детство Горького", когда
мальчик уходит "в люди". Коля Струтинский шел лугом, кругом была
высокая трава, а мы стояли и смотрели, пока он не скрылся из глаз.
Через два дня после ухода Струтинского из Ровно вернулся Вознюк. Он
рассказал об одном происшествии. Нашелся у него знакомый парень,
который работал в немецком комиссионном магазине. Парень сообщил
Вознюку, что в магазин каждый день приходит агент гестапо. Вознюк
подкараулил этого агента, двумя выстрелами уложил около магазина и
бросился бежать. Перебегая улицу, он натолкнулся на легковую машину, в
которой ехали два немецких офицера, бросил в них гранаты, забежал во
двор, перепрыгнул через забор на другую улицу и скрылся.
Рассказав все это, Вознюк улыбнулся, ожидая похвалы. Но Лукин
укоризненно посмотрел на Вознюка и внушительно, отделяя слово от
слова, сказал ему:
- Кто же это надоумил вас на такое дело? Вас послали, чтобы вы
тихо, осторожно прошлись по улицам города, посмотрели, где гестапо,
где рейхскомиссариат, и так же тихо вернулись. А вы нашумели! - уже
повышая голос, продолжал он. - Ведь там теперь начнутся облавы, к
каждому будут придираться. Ради чего вы это сделали? Из-за паршивого
агента могут погибнуть наши люди. Герой тоже нашелся!
Вознюка отстранили от заданий по разведке, а ребята, прослышав про
его "геройство", в насмешку спрашивали: "Значит, шумим, браток?" И
прозвали его с того дня "Шумный".
Бондарчук вернулся через несколько дней. Он договорился об одной
явочной квартире, но ему самому пришлось там туговато. В Ровно он