"Григорий Медведев. Ядерный загар" - читать интересную книгу автора

высокое, парящее чувство гордости в душе испытывает от мысли, что все в этой
нелегкой жизни, даже ядерная смерть, чтоб ей ни дна ни покрышки, не страшна
ему и его гвардейцам. Но не мог он выразить это чувство словами.
Однако от чувства этого на душе у него стало как-то лучше, он хитро
зыркнул на друзей, с удовлетворением отметив про себя их какие-то по-детски
растерянные лица, не стал больше медлить и "роздал колоду по игрокам".
Пачки гулко шмякались о столешницу. На оберточных бумажках наискосок на
каждой стояло - "1500".
- По полтора куска... - сказал Фомич с напускным безразличием, но, не
выдержав, растянул рот в доброй улыбке и вдруг долбанул ладонью о стол. --
Все справедливо!.. Или, как сказал Иван Петрович Булов, работа ведь была, и
агромадная!.. Наливай, Карась, по половинке да разбавь водой, а то не дойдем
до дому... Закусывать нечем... - И вздохнул: - Эх, брательники вы мои!
Кабы моя воля - каждому из вас по ордену Трудового Красного Знамени выдал
бы... Но нетути... - он развел руками. - Но вот что я вам скажу,
ребятушки... Сейчас только, кажется, и понял это... Не черная кость мы, нет!
Мы что ни на есть белая, стержневая кость державы!.. Хотя, грешен, раньше
все думал - подснежники мы, не на виду, вроде бы в подземелье... Это так
пусть думают те, для кого шкура своя дороже всего на свете... А нам нечего
стыдиться... - он хотел еще что-то сказать, но вдруг притих, опустив глаза
и посинев лицом.
Остро запахло спиртом-ректификатом. Шибануло слюну. Звонкое бульканье
из канистры, шум воды из крана...
- Мутная какая... - сказал Вася Карасев, раздавая чарки. - И
греется... Химическая реакция... Видал - струйки, как червяки,
извиваются?..
Посопели носами, подули на чарки, чокнулись, но не пили. Все ждали
слова старого мастера.
- Ну, молодцы... - сказал Фомич. - Хотя... на десять лет я старше
каждого из вас... А кажется - на век... Чтобы не просыхало...
Они выпили.
- Нейтрон его... - начал было Дима.
- Одеваться! Быстро! - зычно приказал Пробкин. Они оделись и вышли в
коридор. По краям могучий Федя и длинный, мосластый Дима, а посередке Вася
Карасев и Иван Фомич Пробкин. Они обняли друг друга за плечи и шли
пошатываясь. Спирт быстро разморил утомленные тела.
- Вот за что я тебя люблю, Фомич, а? - не унимался Дима. - Люблю я
тебя, Фомич, во как! Нейтрон твою в корень! Жисть за тебя... В-в-во!..
- И я... - сказал Вася Карасев и заплакал. - И я... - он потянулся
и чмокнул Фомича в дряблую щеку.
- Эх, мальцы вы мои, мальцы... - растроганно бормотал Фомич, отирая
скупую слезу.
Они покинули энергоблок. Была уже ночь. Занялась метель. Расчищенную с
утра дорожку перемело сугробами. Лучи прожекторов и фонарей разматывало по
ветру лохматыми крыльями снежной круговерти.
Четверо шли, все так же обнявшись, но шатало их все сильнее и сильнее.
Горстка ядерных гвардейцев распадалась, барахталась в сугробе, потом люди
поднимались, вновь бросались друг к другу, обнимались, целовались,
признавались друг другу в любви. Затем снова попадали в снег. Встали трое.
Федя, Вася Карасев и Дима. Фомич же все барахтался в снегу. Не мог встать.