"Григорий Медведев. Ядерный загар" - читать интересную книгу автора

Пробкин как-то даже устало сник, огорченный, что и тут, в этом крайнем
случае, может быть в последний раз, Вася остался верен себе. То ли это была
подначка, то ли всерьез... Но уж лучше помолчал бы, припрятал, оставил бы
этот вопрос как бы в туманном намеке. Красивей бы вышло. А то все же не
вытерпел, ляпнул свое привычное...
"Ну да пускай себе. Сказал - не подумал. Прощаю..."
Пробкин вздохнул:
- Ну ладно, хлопцы. Устал я вас уговаривать. Условие такое: на бочку
-- по куску на рыло и по канистре спирту.
"По канистре - это я, конечно, хватил... - подумал Пробкин. - Но
ничего. Излишки пустим в хозяйственный оборот цеха. На промывку
радиоактивных деталей".
Полтыщи Фомич решил утаить, чтобы потом, в конце работы, удивить ребят
сюрпризом.
Все трое - Дима, Федя и Васек - как-то в стеснении потупились,
завозили ногами по полу, один даже стал забивать каблуком выступившую из
пола шляпку дюбеля. Они ведь уже и так согласились, мог бы Фомич не
открывать секрет.
Заговорили все сразу совещательными, мягкими голосами, в которых
ощущалась благодарность к старому мастеру за заботу и щедрость.
- Видишь ли, Фомич... Дело-то оно непростое... Тут надо думать. А то,
худо-бедно, недолго и тово...
- А я и говорю, подумать надо, парни, - мягко вставил Фомич, - а то
кому ж и думать, как не нам. Молокососам, что ли?
У Пробкина помягчело на душе. Легче задышалось. И он подумал: "Так бы
сразу... А то... Странно люди устроены. До конца ведь не согласны, а все же
пойдут. Да-а... Из-за гордости своей рабочей пойдут. Тут не только деньги в
счет. Э-хе-хе! Мальчишечки вы мои дорогие!"


2


Не вставая, он протянул руку, открыл дверцу сейфа, сваренного из
нержавеющей стали по его личному чертежу ребятами из ремонтного цеха. Сейф
был изготовлен на совесть, ни одного острого угла, ни одной шершавинки. Все
было подогнано, зашлифовано и заполировано до блеска.
Иван Фомич любил поглаживать его неколющие и нецарапающие закругленные
углы и стенки, втайне удивляясь чистоте работы.
И в этой выглаженности, податливости под рукой нержавеющей поверхности
сейфа чувствовалось и где-то в глубине ощущалось им почти неосознанно:
"Уважают... Уважают..."
Иван Фомич достал из сейфа трехлитровую канистру из нержавеющей стали,
опять же сваренную по его чертежу, коричневую и зеленую эмалированные кружки
и граненый, очень толстого стекла, мутноватый стакан. Посуду эту знали в
цехе давно, и доставал ее Пробкин не по любому случаю.
- Так-то, мальчики, - сказал Фомич отеческим голосом, - царапнуть
надо по такому делу.
Бульдожьи щеки его с синими прожилками неровно забагровели, глаза стали
мягкими, почти любящими. Он тепло поглядывал на гвардейцев ядерного ремонта,