"Григорий Медведев. Энергоблок " - читать интересную книгу автора

говорят: "Разрешаю сброс в открытый водоем утечек с активностью десять в
минус девятой степени кюри на литр..." Так?
- Так... - сказал Палин, думая, как глубоко все это в них въелось...
Да, да! Эдакая странная, симптоматичная сегодня безответственность.
Легковесное отношение и к жизни, и к деятельности своей, столь опасной во
многом для окружающих. - Но это ведь по короткоживущим изотопам, --
продолжил он, машинально разглядывая ровный, с синеватым оттенком пробор на
харловской голове... - В этом весь фокус... Пойми... Ты узаконил эту черную
трубу, оформив ее актом рабочей комиссии как технологическую систему,
разбавил короткоживущие изотопы десятью тысячами кубов той же морской
воды... Все отлично! Но ведь есть две опасности. Первая - возможны
разуплотнения и пережог тепловыделяющих элементов, и тогда... в трубу
полетят долгоживущие осколки... И... здесь ты разбавляй, не разбавляй...
Второе... Ведь вы будете лить не десять в минус девятой... В ход пойдут
сбросы с активностью десять в минус второй, десять в минус четвертой... А?..
- Разбавим... В море уйдет не более десять в минус девятой, что и
требует НРБ. А к моменту возможных разуплотнений будет готов блок
спецводоочисток. - Харлов улыбнулся. - Ты бит, Володя, по всем козырям...
- Не по всем! Ядерная авария возможна и в период физпуска... Так
что... Но тут еще одно зло, Илья... - Палин смотрел на него и думал, что
длительно культивируемые, сознательно допускаемые на протяжении многих лет
нарушения стали нормой. Люди, даже высокой грамотности, свыклись с ними.
Своя грязь - не грязь... - Мы возводим нашу, я не побоюсь сказать прямо,
нашу преступную по отношению к природе деятельность, пользуясь всеобщей
неосведомленностью в наших атомных тонкостях, в ранг привычный, законный.
Ведь фактически мы обманываем Советскую власть...
- Ну, куда хватил! - Харлов снова улыбнулся, на этот раз блекло.
Сигарета потухла. На лице его, поросшем на скулах нежным темным пушком,
сквозила легкая озабоченность.
"Холостой выстрел... - подумал Палин, тем не менее отметив - Что-то
дошло..."
- И еще... - сказал он, прощаясь: - Запомни, что под решением о
черной трубе я не подписывался...
Хотел еще сказать: "А Марьино помнишь? Соуши? Тихое озеро?.. Но нет,
Харлов там не был... Да и я-то сам случайно туда попал..."
"Ладно... Увидим..." - подумал Палин, закрывая за собою дверь.
Посмотрел вдоль коридора туда, где находилась приемная главного инженера.
Пятерней сдвинул русый чуб влево. Как-то вымученно улыбнулся. Широко
раскрытые серые глаза горели нетерпением. Он решительно направился к
приемной. Им владело такое чувство, что если он сейчас же, сию минуту, не
выложит Главному все, что у него накипело, то не то что не успокоится, места
себе не найдет...
Да! Ему теперь все открылось. Ах, как ему все открылось! Вот же как все
виденное и пережитое в жизни может внезапно поляризоваться, встать на свои
законные места и заставить действовать. Не захочешь ведь, а будешь. Совесть
не позволит иначе... Так думал Палин, подбадривая себя.
Острая волна волос над воротником сзади еще более вздыбилась. Он
сгорбился от неожиданного озноба. На широком открытом лице и в глазах --
решимость.
Секретарша с любопытством посмотрела на него.