"Валерий Владимирович Медведев. Грунькины были и небылицы " - читать интересную книгу автора

Но ему даже и ответить было лень. Представляете, до чего дело дошло?
"Да, - решила Грунька. - Тут простые лекарства не помогут, тут,
грунь-грунь, волшебные средства нужны".
А вообще-то простых лекарств у Груньки и не было: ведь недаром она и
сама то ли девочка-балалайка, то ли балалайка-девочка, и кроме присказки
"грунь-грунь", самое любимое её слово "могу". О чём ни попроси. Вот такая
она, эта Грунька. Всё может.
Насыпала она мальчику полный карман, грунь-грунь, волшебных горошин и
велела лечиться так: невмоготу мальчику что-то делать, но, оказывается,
нужно это сделать непременно, а потом сразу волшебную горошину принять.
"Что-то уж слишком простое лечение, - подумал про себя мальчик. -
Наверно, не подействует". Но решил на всякий случай проверить. Вышел на
улицу, а на улице ветер со всех сторон дует и прямо в лицо, а туда, куда
мальчику надо, - улица, как назло, круто в гору поднимается. Испугался
мальчик и ветра, и горы, хотел было сразу волшебную горошину проглотить, но
ещё больше испугался: вдруг не поможет. Решил делать, как Грунька велела.
Пошёл прямо навстречу ветру и не заметил, как на гору поднялся. Проглотил
горошину и засмеялся: не обманула Грунька - волшебные это горошины.
И с этого раза всё у мальчика пошло на лад. Лень ему урок выучить, а он
выучит и тут же Грунькину горошину примет. Лень в магазин идти, а он сбегает
- и опять горошину в рот. И так, благодаря Груньке, совсем от лени
избавился...
Правда, удивительная и, можно сказать, волшебная история? Я и сам,
когда про это услышал, удивился.
Одно мне было непонятно: зачем горошины глотать, если дело ты уже
сделал?
Но Грунька засмеялась и сказала: "А я же его совсем не горошиной, я его
сказкой вылечила. Сказки... они ведь, грунь-грунь, всегда чудеса делают".
Действительно, чудеса!


СКАЗОЧНЫЙ СОВЕТ

Другой мальчик был весь какой-то дёрганый, как стрелка на уличных
электрических часах. Да ещё когда разговаривал, то всегда почему-то
оглядывался по сторонам, как будто кого-то боялся.
Грунька у него спросила, чего он всё время дёргается и оглядывается, а
мальчишка грустно сказал, что он очень нервный. Тогда Грунька сказала, что
ему ещё рано быть нервным.
Но мальчишка после Грунькиных слов ещё больше задёргался и занервничал
и, вроде бы заикаясь, сказал: а как же ему не нервничать, если все на нервы
действуют с утра до вечера. Грунька, конечно, заинтересовалась, почему это
мальчишке все на нервы действуют. Может быть, он преувеличивает?
- Ка-ка-как эт-то пре-преувеличиваю? - закричал на Груньку мальчишка. -
Я вот, например, только сажусь в автобус и сразу начинаю беспокоиться. Всю
дорогу до самой школы беспокоюсь. В школе на уроках все шесть уроков
трясусь. А на перемене и вовсе дрожу с ног до головы.
"Надо же, - удивилась Грунька, - такой большой мальчишка, а в автобусе
он беспокоится, на уроках трясётся, а на перемене и вовсе дрожит. С чего бы
это?"