"Валерий Владимирович Медведев. Непохожие близнецы " - читать интересную книгу автора

- А где наше наказание? (То есть где, значит, я.)
- Там, - сказал я.
Я ведь не врал, ведь в эту самую минуту не я, а Саша был моим
наказанием. У меня опять где-то что-то сильно заболело. Это была совсем
незнакомая и совсем непонятная мне боль, поэтому, когда за штакетником нашей
дачи появилась Таня Кузовлева, я от неожиданности сел на мокрые доски
крыльца, и мы долго пристально смотрели друг на друга.
- Я сейчас, - сказал я, вытирая руки о штаны. "Зачем?.. Ну зачем я это
сказал?.. Это было просто подло с моей стороны".
- Мне... Сашу... - спокойно произнесла Таня.
- Я сейчас... - сказал я. - Я сейчас... его позову...


Рассказ восьмой

"ПОЗОВИТЕ К ТЕЛЕФОНУ ВАШУ СОБАКУ"

Вот, например, я читал в одном журнале про птиц, как они узнают дорогу
на юг в темноте, в тумане, ночью, пролетая над Великим или Тихим океаном.
Никто, оказывается, не знает, как они ориентируются. Ни один учёный. А я
думаю, что они узнают так, как Таня узнала, что я - это Лёша, а не Саша.
Мама не узнала, а Таня узнала. А как Таня это узнала? Может быть, она
узнала, как птицы безошибочно узнают дорогу на юг, пролетая в темноте, в
тумане, ночью над Великим или Тихим океаном...


Саша и Таня уже давно стояли под берёзой и всё о чем-то разговаривали,
а я всё как-то машинально размазывал тряпкой воду по доскам лестницы и всё
старался не смотреть на них. Я всё смотрел на врагов, появившихся в поле
моего зрения, - Тулькина, Мешкова и Дерябина - и думал об академике Павлове,
что придумал эту мышечную радость, которую человек испытывает, скажем, моя
грязную лестницу. Никакой мышечной радости, по-моему, от этого в жизни нет и
не может быть... И вообще в жизни нет никаких радостей: ни мышечных и
никаких других... Тем более, если тебя ждёт такая операция... А Тулькин там,
по-моему, какой-то плакат приготовил, думает, наверно, что они вчера со мной
сполна рассчитались. Но я-то помню, как я вчера дал всей пятернёй Сутулову
по морде... Мешкову и Тулькину тоже, кажется, немного попало. Сейчас, как
солнце начнёт поярче светить, так у Сутулова на щеках проявится отпечаток
моей ладони, у меня, правда, тоже пожелтеет ладонь правой руки, но руку в
крайнем случае можно держать в кармане, а щёку в карман не засунешь. И
Лютатовский вылез. Интересно, о чём это они с Тулькиным сговариваются?.. Ну,
если они только заденут Сашу с Таней, я им покажу...
- Знаешь что, - сказал вдруг Саша, быстро подбегая ко мне. - Мы тут с
Таней посоветовались... ты это, - сказал Саша, почему-то краснея, - ты,
пожалуй, не делай эту операцию... Ладно уж! Мы уж потерпим... твоё сходство
с нами... то есть со мной. Таня сказала, что уж раз родились мы близнецами,
то... - Саша замолчал, продолжая стоять совсем рядом со мной и стараясь не
смотреть почему-то мне в лицо.
Он сказал и стал чего-то ждать. Он думал, наверно, что я обрадуюсь, что
мне не нужно приделывать к носу индейскую горбинку в духе Фенимора Купера