"Александр Мееров. Родбариды" - читать интересную книгу автора

джазовой музыки, никак не гармонировавшей с античным духом того, что создал
гений Ульмаро. Но как только пиршество стихало и уезжали в город автомобили,
привозившие в Пропилеи молодых людей и припасы, вилла погружалась в тишину,
и снова ее единственным обитателем оставался Ритам.
Поль Ритам, скульптор, искусствовед, человек, всю жизнь проживший в
искусстве и для искусства, как никто другой подходил для управления и
надзора за Пропилеями. С тех пор как в голову Ченснеппа, ворочавшего
большими делами и никогда не допускавшего расточительности в малом, пришла
мысль назначить калеку Ритама на эту должность, он мог больше не
беспокоиться о своей вилле-музее. Ритам любил Пропилеи. Он знал в них все,
начиная с самой дешевенькой геммы в глиптотеке* и кончая монументальными
статуями, высеченными великими мастерами.
______________
* Глиптотека (греч.) - собрание ровных камней. - Прим. ред.

В последние годы жизни знаменитого архитектора Поль Ритам работал под
его началом, и это давало ему возможность считать себя "учеником самого
Антонио Ульмаро". Ритам ничего не создал в искусстве, оставаясь неудачником
и мечтателем. Будучи дилетантом, он хотел стать творцом, будучи бесталанным,
он стремился к славе и подвигу в искусстве, не понимая и не имея мужества
понять, что, кроме мечты о творчестве, у него нет ничего творческого. Война
отняла у него руку и ногу и этим примирила его с самим собой - ему
оставалось утешение, что, не случись этого, он смог бы стать Праксителем
современности, но сейчас... сейчас он живет в прошлом искусства, охраняя это
прошлое, талантливо воспроизведенное в Пропилеях.
Каждое утро в половине восьмого Поль Ритам аккуратнейшим образом
появляется у массивных ворот Пропилеев. Дружески поприветствовав
привратника, он всякий раз сокрушается о том, что металлическая ограда,
охватывающая огромную территорию усадьбы, ржавеет, и очень подробно излагает
привратнику, как именно он намерен уговорить господина Ченснеппа
раскошелиться.
Привратник наизусть знает всю историю уникальной ограды, с заученным
интересом выслушивает скульптора, сокрушается вместе с ним, оживленно
поддерживает разговор - ведь это его единственное развлечение на протяжении
всего скучного дня - и удаляется в привратницкую не раньше, чем Ритам
исчезает за купой деревьев, отделяющих ворота от виллы-дворца. Так Поль
Ритам начинает свой утренний обход.
Каждый раз, пройдя буковую ограду и очутившись перед Анфиладой
Искусств, восторженный искусствовед замирает на несколько минут, никогда не
уставая восхищаться созданием Ульмаро. Отсюда, от буковой рощицы, лучше
всего видна Анфилада, постепенно спускающаяся к самому низкому месту
усадьбы, где громоздится мрачное сооружение, названное архитектором
Средневековье. Отсюда же начинается широкая, мощенная огромными плитами
Дорога сфинксов. По обеим ее сторонам правильными, унылыми рядами тянутся
цоколи из красного песчаника, на которых лежат львы с человеческими
головами. Однообразные, бесстрастно загадочные, они как бы символизируют
вереницу веков, полных тайн я непознанного, веков, предшествовавших
наибольшему расцвету искусства египтян.
Медленно, скрежеща металлической ногой по каменным плитам Дороги
молчания, Ритам проходит мимо сфинксов, приближаясь к массивному каменному