"Иван Мележ. Горячий август" - читать интересную книгу автора

Андрея, счастливые дни недолгого замужества.

Воспоминания на время вытеснили радость, которую принесла встреча с
Мартином.

- Так чего ж ты пришла на работу? - упрекнула Настю Алена. - Ведь
четыре года не видела...

- Ну, так что? Теперь он никуда нс денется. Правда, Мартин? - Глаза ее
в темноте лукаво блеснули. - Дома будет, еще и наскучит, хватит времени...
Я вчера, как дозналась про жнейку, разозлилась на хлопца. Через него,
негодника, целых полдня потеряли. Разозлилась на него, а сама думаю - а я
что, лучше? Собрала людей своих - да и на выручку! Потрудились вместе, и
отлегло от сердца...

Она замолчала на минутку, потом просто, словно речь шла о самом
обычном, сказала с улыбкой:

- Разошлись, как черные тучи, а сошлись, как ясный день.

- Я не делала того, что ты на меня взвела...

- Знаю, Алена... Ты не могла сделать недоброго. Но я не люблю
каяться-покаянье, говорят, поздно ходит...

- Каяться поздно, но подумать о том, что случилось, не лишне, -
вмешался Мартин. - Надо думать не только о себе. Не одна ты в колхозе.
Одним словом, дорожить надо семьей нашей.

Алена рассказала об Игнате Борщевском.

- Чего же ты, старшина, не послал его ко мне на исповедь? - упрекнула
Настя.

- Пожалел, - шутливо ответил Мартин. - Ему от одного правления
досталось науки... да от Маланьи...

Впереди сильные голоса жней пели ласковую, задумчивую песню, грустили:

Шэры гусi, ой, шэры гусi, дый на моры пачуюць.
Он, шэры гусi, дый на моры начуюць.
Яны мае, он, яны мае, дый усе горачка чуюць.

Настя тихо и легко вторила песне и вдруг оборвала.

- Про семью ты правильно сказал, Мартин. Если б- подумала я о семье, не
стала бы ругаться б Аленой из-за жнейки. - Потом, обняв Алену, спросила: -
Так придешь, Алена?

- А как же, приду...