"Иван Мележ. Горячий август" - читать интересную книгу автора

Павел медленно пошел домой. Он думал о том, что прошло уже семь лег,
как он не работал в колхозе, да не каких-нибудь лет, три войны
отгрохотало, и вот он снова идет по улице, как ходил когда-то хлопцем
после свидания с Настей. И Мартин тут ходит. Раненый, искалеченный... "Эх,
жалко, что нет его Ганны..." Многих не стало в Кореневке. Андрея нет...
Андрея Гаркуши, его товарища... А Алена похудела, постарела. Сколько
Андрей бывало говорил ему о ней, чуть не каждый день по два письма
посылал, пока возможность была...
И Кореневка теперь не та. Половина ее - с того края, который строился в
последние перед войной годы, - пошла огнем, там, где теперь пепелище и
непокрытые крышами новые срубы, стояли раньше просторные, светлые хаты,
цвели под окнами акации и каштаны. Возле хаты Андрея на лавочке собирались
бывало каждый вечер девчата и хлопцы, - пели, разговаривали, потом
расходились парами кто куда... Только Андрей с Аленой оставались возле
хаты на скамейке, шептались о чем-то до самого рассвета...

Подойдя к своей хате, Павел остановился, раздумывая, войти ли в дом
или, может, податься в поле, на шум молотилки, куда манило его сердце.
Постояв минуту, медленно пошел дальше.

"Придет следом, найдет. Обязательно найдет, красивая моя", - подумал с
нежностью о Насте.

Почему не хочется спать? Он ведь уже третьи сутки почти не смыкает
глаз, вконец измотался от дороги и от бессонницы.
Почему хочется смотреть на эти поля и хаты, слушать бессонное
бормотание молотилки?..

В конце улицы Павел встретил старика в военной, с выцветшим малиновым
околышем, шапке. Старик шел медленно, опустив голову, сгорбившись, в
правой руке его был топор с длинным, словно отполированным от долгого
употребления топорищем. Человек был погружен в свои мысли и, видно,
рассуждал сам с собой. "Старый Коржик",- узнал Павел.

- Дядька Коржик, куда вы так рано?

- А-а? Кто это? - сощурил блеклые подслеповатые глаза старик,
вглядываясь в лицо военного. - Павлик Обухович! - догадался он, наконец, и
желтые его брови слабо дрогнули. - Мне говорили, что приехал вчера... Иду
вот на работу... Мартин сказал, что пора кончать амбар.

- Вы в плотницкой бригаде?

- Плотником, Павел... Вот я и иду...

- Рано же еще, дядька Коржик. Кто ж в такую рань начинает работу?

- Э, чего там рано. Дотащусь помалу, возьму топор, буду тюкать
потихоньку...