"Александр Мелихов. Любовь к отеческим гробам (Роман) " - читать интересную книгу автора

Маленькая повелительница сколь есть силенок запускает от лопаток
обломок ветки, и собаки летят наперегонки. Если первой успевает старшая, с
веткой в зубах она семенит с торжествующей улыбкой к хозяйке. Зато младшая,
ухватив добычу, начинает носиться радостными кругами, и старшая мчится рядом
с беспомощным лаем. А потом бросается к госпоже и жалобным воем умоляет
прекратить наконец это безобразие.
А у меня долго не затихает в груди довольно болезненный спазм нежности:
Катька... Она с незапамятных пор любит целовать меня в редеющие волосы и
легонько нюхать при этом. Чтобы удовлетворенно кивнуть - не подменили, мол.
Или досадливо покрутить носом: шампунем перебил!.. Она и сама находит в себе
много общего с собаками, при виде простодушных собачьих морд где-нибудь в
рекламе у нее всегда вырывается счастливый смех: уж до того собаки не
важничают, не следят за выражением своего лица!
Впрочем, обожает она всяческую живность вплоть до боксеров - не только
собак, но и людей; с содроганием кося в телеэкран, с полминуты она может
выдержать даже удары какого-нибудь Тайсона:
"Какие внимательные глаза - прямо умная горилла! Зачем только он ему
ухо откусил?.." Для нее и тяжеловесы вроде детей - этот необуздан, этот
трусоват, но что с них взять, с мальчишек! Ее приводят в восторг и
вкрадчивые повадки тигра, и коротконогая стремительность носорога. При виде
грозно скользящих узким проливом ракетоносцев она вдруг может просиять:
"Смотри, смотри!" С берега на эскадру надменно взирают две козы - им же и
дела нет до мировых конфликтов: смотрят себе как ни в чем не бывало! Когда
ворона ни свет ни заря будит ее, терзаемую бессонницей, своим хриплым
карканьем, она обращается к ней даже сочувственно, будто к выжившей из ума
бабке: ну? чего ты раскричалась, дура?..
Катьку восхищает и длиннолапая пружина гепарда, и точеная мешковатость
косули. А когда гепард, скручиваясь и раскручиваясь, - "Все для бега!.." -
летит за - "Ну почему она такая медлительная?!" - косуленькой, в роковой миг
Катька отворачивается: "Зачем, зачем это показывают?!" Переждав самое
ужасное, она осторожно выглядывает из-под ладони и натыкается на круглящийся
сквозь продранный бок желудок - и содрогается совсем всерьез. И, уже не
оберегая свой внутренний мир, потерянно досматривает, как гепард волочет
куда-то отгрызенное бедро. "Вот и мы для своих детей тоже на все
готовы..." - горестно шепчет она. У Катьки за плечами университет, у ее
матери - два класса церковно-приходской школы, но святыни у них общие.
Правда,
Катька все-таки не предлагает разрывать конями женщин, оставляющих
детей в роддомах: в проявлениях гнева прогресс налицо. Но в умилениях!..
Нет, вы посмотрите, посмотрите, с какой осторожностью слониха отгоняет
хоботом своего глупого слоненка... А ведь надоел, наверно. В Заозерье у нас
была простенькая пластинка "Бежит по улице слоненок". Над неуклюжим малышом
потешались всякие-разные попугаи, и только мудрая слониха знала, что
когда-то он станет могучим благородным слоном. Сияющими от непролившихся
слез глазами Катька вглядывалась в маленького Митьку и еле слышно взывала к
нему: когда же ты станешь слоном?.. Признаться, с рождением Митьки и меня
подобные пошлости стали позывать на слезу - с дочкой я себя вел более
ответственно. (Моя мама тоже лишь после моего рождения начала плакать в
кино - после старшего брата, дитяти
Осоавиахима, она искусывала губы, но еще держалась.) И вот