"Геннадий Мельников. В страну Восточную придя... (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

диктовало необходимость укрепления обороны дальневосточных рубежей империи.
Отдаленность России-матушки, трудность доставки людей и снабжения через всю
практически бездорожную Сибирь подвергали риску утраты всего здесь с
величайшим трудом добытого и обжитого, ставили под сомнение способность
удержать то, что уже привыкли считать едва ли не исконно своим, на что уже
давно смотрели как на неисчернпаемую кладовую, далекую правда, но безмерно
щедрую - бесценной мягкой рухлядью, лесом, золотом, рыбой, морским зверем,
да и бог весть что сулила эта неизведанная, не хоженная, не освоенная
дальняя земля.
Исследования в Японском море начали русские моряки на фрегате
"Паллада". Глава дипломатической миссии адмирал Путятин, возвращаясь из
Японии к устью Амура, прошел вдоль всего побережья от Кореи до Амура. Карта,
составленная штурманами "Паллады", правда небольшого участка побережья к
северу от Кореи, была опубликована в Петербурге в пятьдесят седьмом году, А
годом ранее, в пятьдесят шестом году, во время Крымской войны английский
фрегат "Винчестер" в поисках ушедших из Петропавловской гавани от
многократно превосходившего численно неприятеля русских кораблей, случайно
зашел во владивостокнскую бухту, дав ей имя Порт Мэй, а самый полуостров, на
котором сейчас стоит город, обозначил именем их принца Альберта. Наше благо,
что в азарте поисков маленькой российской эскадры, англичане не придали
должного внимания очень удобному расположению бухты и тому значению, которое
имела бы она в их умелых и опытных руках. Стоило им высадить на берег с
десяток солдат, да срубить крошечный форт, да поднять флаг своего
королевства, как вся эта громадная территория от Кореи до наших поселений у
Амурского лимана была бы безвозвратно утрачена для России. А вместе с
владивостокской бухтой мы утратили бы и удобный выход к Восточному океану.
Ведь помимо весьма важного стратегического положения - у северного стыка
границ Китая и Кореи, да в сутках с небольшим морского хода до Японии, да со
здоровым северным климатом, этой бухте для "Владычицы морей" не было бы
цены. Позже, по слухам, англичане каялись в своей нерасторопности, да
поздно.
Немедленному освоению Россией этой грандиозно важной по своему значению
территории препятствовали наши весьма сложные отношения с Китаем. Обитавших
здесь многочисленных народностей тунгусского происхождения - орочей,
удегейцев, гольдов, нивхов - китайские императоры считали своими вассалами,
хотя официальных сношений с ними не имели и не требовала даже дани.
Экономические связи, впрочем, существовали: в обмен на дешевые ткани и
изделия из железа, тазы - да-цзы, - что в переводе с китайского означает
"туземец" - поставляли считающийся на востоке драгоценным корень женьшень,
чудодейственные оленьи панты и меха. В пятьдесят девятом году, да, тридцать
дет назад, осматривая побенрежье Японского моря от Императорской гавани до
Кореи, генерал-гунбернатор Восточной Сибири граф Муравьев-Амурский решил,
что в бухте Золотой Рог, названной так им же из-за несомненного сходства с
константинопольской бухтой, необходимо, вследствии очень уж удобнного ее
расположения, основать военный порт. И имя порту подобрал благозвучное -
Владивосток, помятуя о ранее возникшем Владикавказе и отводя будущему городу
не менее важную роль. Тем более, что в мае пятьдесят восьмого года в
китайском городе на Амуре Айгуне "ради большой, вечной взаимной дружбы обеих
государств" был заключен трактат, определивший границу между нашими
державами, который спустя полмесяца подкрепился Тяньцзинским договором.