"Геннадий Мельников. Ясное утро после долгой ночи" - читать интересную книгу автора

Геннадий Мельников

ЯСНОЕ УТРО ПОСЛЕ ДОЛГОЙ НОЧИ
------------------------------
Ex Libris Tim Kelly



Старик проснулся от гулких ударов сердца и лежал неподвиж-
но, боясь пошевелить даже рукой, потому что знал - лишнее движе-
ние болезненно и опасно после второго инфаркта. Он открыл глаза
и не мигая смотрел в потолок, залитый холодной синевой рассвета.
Ломило в висках, на лбу выступила испарина. Все тот же сон в те-
чение многих ночей, многих лет...
...Долговязый в зеленой и грязной, помятой форме, с засу-
ченными рукавами стоял в трех шагах от него и, ухмыляясь, целил-
ся "вальтером" ему в переносицу. Он отчетливо видел темный кру-
жок пулевого канала, который гипнотизировал, тянул к себе, и
кроме этого кружка ничего больше в мире не существовало. Рука,
как чужая, потянулась к кобуре, но это уже было неосознанно, ма-
шинально, потому что было бесполезно. И это понимал долговязый.
Ухмылка сползла с его лица, и оно сделалось злым и красивым.
Отрицательно покачав головой, долговязый нажал на спусковой крю-
чок... И в этот миг все застыло: застыл вихор на макушке долго-
вязого, застыли клубы дыма от горевшего танка, застыло время -
все расплылось, потеряло четкость, глубину. Остался лишь темный
кружок, с которым происходило что-то странное, непонятное: он
светлел, выпучивался, как торец соломинки, из которой выдувают
мыльный пузырь, затем от него отделился какой-то неясный комок и
поплыл в его сторону медленно и плавно, как маленький воздушный
шарик. Когда комок приблизился вплотную к его лицу, он
инстинктивно отклонил голову в сторону, и тогда... громыхнул
выстрел, пуля обожгла кожу на виске, но у него было уже больше
времени, чем у долговязого, и он успел выхватить свой пистолет
из кобуры.

Диспетчер - Зоне С: факторизация по всем секторам.
Служба М - Первому: пульс сто шестьдесят.
Первый - Зоне С: нуль-позиция.

Старик проснулся второй раз и был очень удивлен: обычно
после этого сна он никогда больше не засыпал. В комнате, несмот-
ря на сдвинутые портьеры, было светло. Солнце, наискось проби-
ваясь сквозь цветную ткань, освещало угол комнаты, где стоял
старенький "Рекорд", на пыльном экране которого четко обозначи-
лись волнистые полосы. На серванте тикал будильник, который по-
казывал десять минут восьмого, но старик знал, что на самом деле
не было еще семи, потому что он не подводил часы уже двое суток.
Старик лежал в постели, скованный слабостью. Сердце yже не