"Павел Иванович Мельников-Печерский. Бабушкины россказни " - читать интересную книгу автора

НАСТЕНЬКА БОРОВКОВА

- Бабушка!
- Что, голубчик?
- А что ж вчерашнее-то обещание?
- Какое обещание, mon petit?
- А про Настасью-то Петровну рассказать.
- Про Настеньку-то? Да разве я тебе обещала, Андрюша?
- А разве вы забыли, бабушка?
- Не помню, голубчик. Хоть убей - не помню. Память-то у меня, не знаю с
чего, какая-то стала короткая. От чего бы это, mon petit?
- От старости, бабушка.
- Полно-ка ты... Озорник этакой... Все бы над бабушкой ему
потешаться... Молод еще - материно молоко на губах не обсохло... От
старости!.. Разве годы мои великие?.. Шестьдесят восемь либо шестьдесят
семь - разве это большие годы?.. Вот бабушка моя покойница, княгиня Марья
Юрьевна Свиблова, царство ей небесное, жила - так уж можно сказать, что
жила... Большие годы имела! Ста десяти годов померла, - царя Алексея
Михайловича помнила... Когда великий государь овдовел, по скорости зачал он
вдовством своим скучать и указал со всего царства шляхетских девок в Москву
свозить, которы были покрасовитее. И выбирал царское величество из тех девок
себе в царицы. И бабушку на смотр привозили, а смотрел ее великий государь в
постели сонную - на Спиридона-поворота, двенадцатого, значит, декабря. А
была бабушка-то из роду князей Сонцевых... И великому государю угодна не
явилась - сталась царицей Наталья Кирилловна Нарышкиных... В молодых своих
годах сидела бабушка у царицы Агафьи Семеновны в верховых боярынях, а когда
царица от временного царствия в вечный покой преставилась, старая царевна
Татьяна Михайловна бабушку в мастерскую свою палату взяла и к шитью
архиерейских шапок приставила... Чего-то, бывало, не порасскажет покойница!
И про стрельцов, как они Москвой мутили, и про капитонов, [капитонами
называли раскольников] и про немцев, что на Кокуе [Кокуем называлась
немецкая слобода в Москве] проживали... Не жаловала их бабушка, - ух, как не
жаловала: плуты, говорит, были большие и все сплошь урезные пьяницы... Франц
Яковлич Лефорт в те поры у них на Кокуе-то жил, и такие он там пиры задавал,
такие "кумпанства" строил, что на Москве только крестились да шепотком
молитву творили... А больше все у винного погребщика Монса эти "кумпанства"
бывали - для того, что с дочерью его с Анной Франц Яковлич в открытом амуре
находился... Самолично покойница-бабушка княгиня Марья Юрьевна ту Монсову
дочь знавала. - "Что это, говорит, за красота такая была, даром, что девка
гулящая. Такая, говорит, красота, что и рассказать не можно..." А девка та,
Монсова дочь, и сама фортуну сделала и родных всех в люди вывела. Сестра в
штатс-дамах была, меньшой брат, Васильем звали, в шамбеляны попал, только
что перед самой кончиной первого императора ему за скаредные дела головку
перед сенатом срубили... Долго торчала его голова на высоком шесту... Молчи,
Андрюша, будь умник, а я тебе когда-нибудь на досуге все расскажу, что
бабушка-покойница про эти дела мне рассказывала... Затейные истории, mon
pigeonneau, оченно затейные - есть чего порассказать, есть чего и
послушать... А теперь-то про что бишь я говорила?
- Про Настасью Петровну хотели, бабушка, говорить...
- Так, точно так, mon bijou, про Настасью Петровну, про Соколиху то