"Александр Мень. История религии. Том 1" - читать интересную книгу автора

ни эмпиризм, ни "чистая логика" не способны установить единство между
познающим и реальностью, также апеллирует к интуиции. При этом он связывает
интуицию со сферой бессознательного, как понимал ее психиатр-философ К. Г.
Юнг. Объективная гносеологическая ценность такого предрационального познания
вытекает, по мнению Паули, из некоего "порядка во Вселенной", не зависящего
от нашего произвола и отличающегося от мира явлений" /21/. Главная
особенность интуитивного познания заключается в том, что оно дает познающему
сопричастие пульсу мирового бытия. Естественно, что этот путь познания не
мог быть обойден философами на протяжении веков истории мысли.
Понятие об интуиции существовало и в индийском, и в греческом
умозрении; о ней говорили средневековые теологи Фома Аквинат и Якоб Беме.
Указывая на последние пределы рационального знания, Декарт писал: "Надлежит,
отбросив все узы силлогизмов, вполне довериться интуиции как единственному
остающемуся у нас пути" /22/. Лейбниц называл ее "самым совершенным
знанием"; Гете говорил, что "бытие, расчлененное разумом, всегда дает
остаток", и из этого выводил необходимость интуиции. Фихте видел в ней
прямой путь к познанию "Я", а, согласно Шеллингу, в интуиции "объект дается
совсем не так, как в математике наглядность" /23/. Этим он хотел
подчеркнуть, что в интуитивном созерцании преодолевается пропасть, которая в
опосредованном значении отделяет объект от познающего субъекта.
Вслед за Шеллингом учение об интуитивном пути знания развивал Вл.
Соловьев. Он пояснял его специфику, рассматривая процесс художественного
творчества.
"Те идеальные образы, - писал он, - которые воплощаются художником в
его произведениях, не суть, во-первых, ни простое воспроизведение
наблюдаемых явлений в их частной, случайной действительности, ни, во-вторых,
отвлеченные от этой действительности общие понятия. Как наблюдение, так и
отвлечение или обобщение необходимы для разработки художественных идей, но
не для их создания, - иначе всякий наблюдательный и размышляющий человек,
всякий ученый или мыслитель мог бы быть истинным художником. Все
сколько-нибудь знакомые с процессом художественного творчества хорошо знают,
что художественные идеи и образы не суть сложные продукты наблюдения и
рефлексии, а являются умственному взору разом в своей внутренней целостности
(художник видит их, как это прямо утверждали про себя Гете и Гофман), и
дальнейшая художественная работа сводится только к их развитию и воплощению
в материальных подробностях... Если таким образом предметом художества не
может быть ни частное явление, воспринимаемое во внешнем опыте, ни общее
понятие, производимое рассудочной рефлексией, то этим может быть только
сущая идея, открывающаяся умственному созерцанию /24/.
Но подлинное торжество интуитивизму принесло развитие мысли в конце XIX
и начале XX века. Основоположником современных форм интуитивизма может
считаться Анри Бергсон (1859-1941) - один из наиболее оригинальных философов
первой трети нашего столетия /25/.
Бергсон показал, как наша рассудочная логика, наш "интеллект"
развивались в процессе эволюции, являясь инструментом приспособления
человека к окружающей среде*. Если в борьбе за существование животными
руководил инстинкт, то "интеллект" снабдил человека орудиями. Он служил
прежде всего для внешнего воздействия на материю, и поэтому наша житейская
логика оказалась пронизана механическими принципами. В глубину вещей
"интеллект" не в состоянии проникнуть. Интуиция же шире житейской логики,