"Крис Мэнби. Месть моя сладка " - читать интересную книгу автора

- Чай, молоко, два сахара, - бубнила я себе под нос, спускаясь по
лестнице шаткой и неуверенной, словно меня только что пыльным мешком по
голове стукнули, поступью. Я поставила чайник на плиту, чувствуя, как
постепенно и сама закипаю. Дело принимало совершенно неожиданный оборот. Из
подслушанной мной беседы недвусмысленно явствовало, что Дэвид не намерен
объявлять Лайзе о разрыве отношений. Более того, похоже, что сразу по
возвращении он навострит лыжи к этой лахудре.
Послать бы этого двуличного гада куда следует!
С другой стороны, вряд ли следовало ожидать, что Дэвид может порвать с
ней отношения по телефону. Тем более пока она проходит курс психологической
реабилитации в Гастингсе. Возможно, он решил отложить выяснение отношений с
Лайзой до нашего возвращения? Или вознамерился отправить ей письмо с
Антигуа?
Нет, поездку, пожалуй, все-таки отменять не стоит, решила я.
С другой стороны, на кой черт Дэвиду Уитворту проявлять столь
неуместную тактичность? Ну проходит Лайза - черт бы ее побрал - курс
психологической реабилитации, и что из того? Я, между прочим, еще не знала,
выживу ли после операции, когда он сбежал от меня.
Нет, все-таки надо показать этому негодяю, где раки зимуют!
Очевидно, он намеревался воспользоваться двухнедельным отдыхом, чтобы
сделать окончательный выбор. Но мне вовсе не улыбалось две недели проводить
в томительном ожидании. Я хотела услышать ответ немедленно. Могла ли я
наслаждаться отдыхом, каждую минуту думая о том, что сразу по возвращении
мой неверный любовник нырнет в жаркие объятия демонической Лайзы Браун? Нет,
это неминуемо превратит сказочный отдых в ночной кошмар. Не говоря уж о том,
что в глубине души меня грызло ужасное предчувствие: Дэвид уже сделал выбор!
Понятно, не в мою пользу. А мне достался утешительный приз - две недели
секса в обмен на вечное одиночество.
Чайник наконец вскипел, и я залила крутым кипятком два пакетика в
чашках. Дэвид был помешан на хорошем чае. Никаких пакетиков и чашек он не
признавал. Чай, причем непременно листовой, следовало заваривать
исключительно в фарфоровых чайниках. Но в том состоянии, в котором я
пребывала, мне меньше всего на свете хотелось потакать его капризам.
"А вдруг, - спросила я себя, подливая в чашку молока, - я тоже еще не
приняла окончательного решения? Может, мне самой стоит использовать две
недели на Антигуа исключительно для самого разнузданного секса, а потом,
использовав Дэвида, бросить его жалкие, измочаленные останки сопернице?"
Нет, ни за что, решила я, размешивая в чашке два кусочка сахара.
Все-таки Дэвид был мне когда-то небезразличен, чтобы так его использовать.
Не могла же я уподобиться Эмме, которой ничего не стоило, проведя с парнем
бурную ночь, улизнуть рано утром, оставив тому в утешение вымышленный номер
телефона. Примостившись на табуретке, я с грустью уставилась на тюбик мази
"Огненный перчик". Эмма называла ее "жгучкой" и использовала для растирания
противно ноющей коленки.
- Ну как, пупси-купси, готов чай? - послышался голос Дэвида из спальни.
- Да, уже несу! - откликнулась я. Кротко, как прежняя Элисон, которой
еще не вырезали аппендикс и которая пока не знала о предательстве своего
возлюбленного. Сама же, вне себя от злости, схватила ни в чем не повинный
тюбик "жгучки" и стиснула так, что он едва не лопнул.
- Ты что-то очень копаешься, - капризно пожаловался Дэвид.