"Д.С.Мережковский. Маков цвет " - читать интересную книгу автора

Анна Арсеньевна. А в Соне в последнее время как-то не замечаю энергии.
Арсений Ильич. Русская барышня. Поймешь ее. Все неразбериха. Нынче
горит, - завтра, глядишь, завяла. А потом опять ничего. Выдержки нет. Я от
Сони, так сказать, отступился... Отказываюсь тут что-нибудь понимать. Пусть
уж Бланк. Авось он ее выдержке научит. Это в нем; слава Богу, есть.
Анна Арсеньевна. Ах, папочка, Соню браните, "русская барышня", а
сами-то не по-русски все ворчите, и на погоду, и на Париж, и вообще...
Чудный город! Я совсем парижанкой сделалась. Кабы не Васю везти, - не
выехала бы. Какие люди! Эта чудная Франсуаза - прямо мой ангел-хранитель.
Ведь это она меня ввела в Теософское общество, я там душой отдыхаю.
Арсений Ильич. Астральные тела изучаешь? Что ж, всякому свое. И это
один из видов прошлого...
Анна Арсеньевна. Какое прошлое? Это вечное, вечное!
Арсений Ильич. Ну, милая моя, меня от вечности такого сорта тошнит.
Утешайся теософиями, я тебе не мешаю; для кого же они, как не для вас с
Франсуазой.
Входят Наталья Павловна и Вася.


ЯВЛЕНИЕ 4

Анна Арсеньевна. А вот, папа, Франсуаза меня все про Соню спрашивает,
мне даже неловко. Я уже говорю, что, собственно, брак задержан пустяками
всякими, а как можно будет - они тотчас же обвенчаются.
Наталья Павловна. Ты бы вышел, Арсений. Целыми днями сидишь у камина.
Арсений Ильич. Ну, на что я выйду? Куда пойду? Грязь, толпа, скука... А
тебе, Анюта, и чудной твоей Франсуазе я искренне удивляюсь. Кажется, пора бы
французам привыкнуть к гражданскому браку. А выходит, что мы, так сказать,
терпимее их. Да. (Помолчав). Ну и обвенчаются, конечно, в свое время.
Пустяки какие.
Наталья Павловна. А Иосиф Иосифович где?
Арсений Ильич. К себе пошел, должно быть.
Вася. Дедушка! Соню что, в синагоге венчать будут?
Арсений Ильич. Дурак!
Вася. Нисколько не дурак, а просто спрашиваю, ведь он жид.
Арсений Ильич. Вася, поедешь в корпус, там и безобразничай, а у меня в
доме прошу вздору не молоть.
Анна Арсеньевна. Папочка, уж я от него отступилась. Кажется, всем для
них пожертвовала, за границу увезла - нет. Добился-таки этот воин своего. Я
от полковника Генца письмо получила, обещает устроить его у себя, а к весне
в 5-й класс приготовить.
Арсений Ильич. Премудрость там, подумаешь, в корпусе-то; в два месяца
все вызубрить можно.
Анна Арсеньевна. Отвезу его, пускай, пускай. Как уж он там хочет. Силы
последние иссякли. Если бы не Франсуаза, которая поддерживает мой дух, - я
бы давно, давно...
Вася. Ты опять не сдерживаешься? Ведь уж кончено, и сама же говоришь,
что отступилась, чего же еще?
Анна Арсеньевна. Вот слышите, как он с матерью говорит? Нет, Шура мой,
какой там ни есть, Шура никогда бы...