"Д.С.Мережковский. Россия и большевизм " - читать интересную книгу автора

Может быть, никто этого не сознает и не высказывает так отчетливо, как
я сейчас делаю; но не связанная, не сознанная ошибка еще непоправимее:
скрытый яд сильнее действует.
Стоит ли доказывать, что воля к небытию России для Польши преступна и
безумна, самоубийственна? Стоит ли доказывать логикой мышления то, что
логикой бытия уже доказано? Вот, когда можно сказать: не рой другому яму -
сам в нее упадешь. Не Польша, а кто-то за Польшу рыл яму России, и Польша
едва в нее не упала. В одну яму едва не упала, начнет ли рыть другую?
Впрочем, воля к небытию России - ошибка не одной только Польши. После
мира с Германией, нелепого и недействительного, вся европейская политика на
этой воле основана. Европа захотела устроиться так, как будто России нет. И
недурно устроилась. Дом, основанный на землетрясении. Кажется, скоро ясно
будет для всех, что яма, вырытая для России - могила Европы. Может быть,
никогда еще не была так велика Россия, как сейчас, в своем падении; никогда
еще так не учитывали вес России на весах всемирно-исторических. Если вся
Европа окажется скоро на краю гибели, то это потому, что земная ось сдвинута
тяжестью России "несуществующей".
Польша к России ближе, чем Европа. Польше виднее. Искупит ли она
теперь, после Божьего чуда под Вислой, ошибку Европы, или повторит свою
собственную ошибку? Поймет ли, что убийство России - самоубийство Польши?
Божье чудо откроет ли Польше глаза или потухнет во тьме, только ослепив, как
молния?
Скоро Польше придется ответить на этот вопрос не словом, а делом.
Маршал Пилсудский в недавней беседе с одним журналистом поставил тот же
вопрос с неотразимою ясностью.
Оставаться на призрачной границе этнографической Польши, "линии
Керзона" и заключить мир с Советским правительством; или переступить за эту
границу, вести войну до конца свержения Советского правительства и мира с
освобожденной Россией? Польскому обществу предстоит сделать выбор между
этими двумя решениями, и сделать его как можно скорее.
Но для того, чтобы сделать выбор между войной и миром, надо, чтобы
смысл войны был ясен. Горе Польше, если в конце войны, в мире, так же, как в
начале, этот смысл мерцает, двоится, если война все еще двусмысленна: то с
большевиками, то с Россией.
Трагедия Польши заключается в том, что она не свободна в выборе. Тысячи
рук тянутся к ней; тысячи голосов оглушают ее: "Мирись пока не поздно. А
если не хочешь мириться, значит, ты банда империалистов, захватчиков,
хищников. Погибай - туда тебе и дорога".
Чьи это руки? Чьи голоса? Друзей или врагов? Если смысл войны ясен, то
ответ прост. Большевики - враги России; мир с ними - с нею война; с нею
мир - война с ними.
Мира с большевиками могут требовать только враги России.
Да, прост и легок ответ на словах, - но на деле как труден! Война -
дело. Смысл войны нельзя объяснить никакими словами: надо его сделать ясным.
Сколько бы ни уверяла Польша, что воюет с большевиками, а не с Россией, -
никто не поверит, пока Польша чего-то не сделает.
Освободить Россию может только сама Россия; русское знамя могут поднять
только русские руки. Доходить до Москвы, чтобы свергнуть Советское
правительство, может быть, и не надо; но надо идти на Москву. Если Польша
без России пойдет на Москву, то, едва переступит она за призрачную границу