"Д.С.Мережковский. Тайна трех: Египет и Вавилон" - читать интересную книгу автора

"неуклюжую схоластику" (Ист. нем. филос.), а Ферд. Хр. Баур, один из первых
христоубийц, - "галиматью" (К. Фишер, op. cit., 268).
"Галиматьею", впрочем, кажется нам не только "Философия Откровения", но
и само оно. Пусть старушки в церквах читают символ веры; мы с Мефистофелем
знаем, что о таких вещах не говорят в приличном обществе.
Как рассмеялись бы философы тогда и теперь, если бы кто-нибудь сказал
им, что Шеллинг заглянул в тайну мира глубже, чем Кант!


XI

Мы читаем книгу мира, как малограмотные люди, не отрывая глаз от
страницы и водя пальцем по строкам; и только тогда, когда чья-то быстрая как
молния рука перевертывает страницу, мы видим, что мелькает что-то
"написанное сбоку, на полях" (Бергсон), может быть, самое важное, но мы не
успеваем прочесть: чтобы успеть, нужны другие глаза, те "вещие зеницы", что
бывают только у пророков.
Мы верим на слово Лобачевскому и Эйнштейну, что где-то в "четвертом
измерении", в метагеометрии, "перчатка с левой руки надевается на правую".
Но для того чтобы это понять - увидеть, нужен метафизический вывих, выверт
ума наизнанку, как бы сумасшествие, или то "исступление", "выхождение из
себя", которому учили древние мистагоги и апостол Павел: "Премудрость
Божия - безумие для мира сего".
О четвертом измерении кое-что знает Эйнштейн, но, может быть, больше
знают Орфей и Пифагор, иерофант "Четверицы Божественной", которую воспевает
он, как "число чисел и вечной природы родник", ????? ??????? ?????? (Carm.
Aur., V, 47).
Пифагора и Орфея объясняет Шеллинг: над тремя началами в Боге, Отцом,
Сыном и Духом, возвышается сам Бог в единстве Своем, так что тайна Бога и
мира выражается алгебраически: 3+1=4 (Philos. d. Offenbar.). Это и значит: в
Боге Три - Четыре в мире; Троица в метафизике есть "четвертое измерение" в
метагеометрии.
Не эту ли игру божественных чисел кристаллизируют и египтяне в
пирамиде, соединяя в одной точке неба четыре исходящих из земли
треугольника, и вавилоняне - в башне Zikkurat, семиярусной: 3+4=7?


XII

Зодчество, Музыка, Математика - во всех трех один и тот же лад
божественных чисел, один порыв из трех измерений в четвертое: в ледяных
гранях Аполлоновых чисел - огненное вино исступлений Дионисовых.
Пифагор считает и поет, считает и молится, потому что в числах не
только земная, но и небесная музыка - "музыка сфер". И Пифагору, геометру,
отвечает св. Августин, богослов: "Pulchra numero plecent. Числом пленяет
красота" (De ordine).
"Что такое серафим? Может быть, целое созвездие", - бредит Иван
Карамазов. Серафимы и херувимы, Созвездия, вопиют у престола Единого в Трех:
"Свят! Свят! Свят!"
А мы из преисподней хохочем с Мефистофелем: