"Проспер Мериме. Партия в триктрак (Новеллы)" - читать интересную книгу автора

ответный обед голландским офицерам. Снова была игра. Роже и лейтенант
возобновили схватку. Одним словом, в течение нескольких дней они сходились
то в кофейной, то на корабле, перепробовали всевозможные игры (особенно
часто играли они в триктрак [старинная французская игра в шашки, которые
передвигают в зависимости от количества очков, выбрасываемых на костях]),
и все время повышали ставки, так что, в конце концов, дошли до двадцати
пяти наполеондоров за партию. Это была огромная сумма для таких неимущих
офицеров, как мы, - больше чем двухмесячное жалованье! К концу недели Роже
проиграл все свои наличные деньги, да еще в придачу три или четыре тысячи
франков, которые он взял взаймы у кого только мог.
Вы, конечно, понимаете, что, в конце концов, у Роже и Габриэль
хозяйство и касса сделались общими; это означало, что Роже, недавно
получивший из дому значительную сумму, вложил в общий котел в десять или
двадцать раз больше, чем актриса. Тем не менее он - всегда смотрел на
общие деньги главным образом как на собственность своей любовницы и
удержал для своих личных надобностей каких-нибудь полсотни наполеондоров.
Однако теперь он должен был прибегнуть к этому резерву, чтобы продолжить
игру. Габриэль на это не сказала ни слова.
Деньги на хозяйство отправились туда же, куда и карманные деньги.
Вскоре Роже пришлось поставить последние двадцать пять наполеондоров. Он
играл до ужаса старательно, так что партия вышла долгая и упорная.
Наступила такая минута, что для Роже, за которым была очередь бросать
кости, осталась только одна возможность выиграть: помнится, надо было
выкинуть шесть и четыре. Была уже поздняя ночь. Один офицер, долго
следивший за их игрой, заснул в кресле. Голландец устал, и ему хотелось
спать; к тому же он много выпил пуншу. Один Роже был насторожен. Им
владело отчаяние. Он весь дрожал, бросая кости. Он с такой силой швырнул
их на игральную доску, что одна свеча от сотрясения упала на пол.
Голландец сначала посмотрел на свечу, которая залила воском его новые
брюки, а потом уж на кости. Они показывали шесть и четыре. Роже, бледный,
как смерть, получил двадцать пять наполеондоров. Они продолжали игру.
Счастье улыбнулось моему несчастному другу, хотя он делал промах за
промахом и так сам себе загораживал ходы, будто хотел проиграть.
Голландский лейтенант упорствовал: он удваивал, удесятерял ставки и все
время проигрывал. Как сейчас вижу: высокий блондин, флегматичный, и лицо
как будто восковое. Наконец он поднялся, проиграв восемьдесят тысяч
франков; и выплатил их без малейших признаков волнения.
Роже сказал ему:
- Сегодняшняя игра не идет в счет: вы почти засыпали; я не возьму ваших
денег.
- Вы шутите, - ответил флегматичный голландец, - я очень хорошо играл,
но мне не везло. Я уверен, что в любой момент могу вас обыграть в пух и
прах. Прощайте!
И они расстались.
На следующий день мы узнали, что в отчаянии от проигрыша он застрелился
в своей каюте, предварительно осушив чашу пунша.
Восемьдесят тысяч франков, выигранные Роже, лежали на столе, и Габриэль
смотрела на них с улыбкой удовлетворения.
- Вот мы и богаты! - сказала она. - Что мы будем делать с такой кучей
денег?