"Робер Мерль "Мальвиль". НФ роман-антиутопия {new} [N]" - читать интересную книгу автора

- Чего ты смотришь, Симон? Влепи как следует своему сынку.
Да, я, конечно, только его сынок, к ней я не имею никакого
отношения. Отец молчит. Такова его роль в нашем доме. Недоступ-
ная доводам разума, чуждая всякой логике, мать никогда не прислу-
шивается к его словам. Она довела его до немоты, до полного пора-
бощения своей единственной доблестью: неудержимым словоизверже-
нием.
- Ты меня слышишь, Симон?
На всякий случай я кладу на стол нож и вилку и начинаю от-
клеивать зад от стула, готовясь увернуться от отцовской пощечины.
Но отец даже не пошевельнулся. Думаю, это стоит ему немалого му-
жества, так как он знает, что сегодня вечером в супружеской пос-
тели его ждет хорошая взбучка, уж тогдато мать ему припомнит все,
в чем он был виноват.
Но это мужество труса. Я вспоминаю, как однажды дядя - неза-
бываемое зрелище! - выскочил с грохотом из-за стола и вложил ума
своей супруге, как две капли воды похожей на мою мать - два брата
женились на двух сестрах. Иногда я задумываюсь, что же все-таки
была у них за семейка, почему они обе такие сухие, неуживчивые,
занудные и склочные.
Тетка не выдержала. Она скончалась сорока лет от ненависти к
жизни. И дядя вознаградил себя, он начал ухлестывать за моло-
денькими девчонками. Я не осуждаю его, я поступил точно так же,
став взрослым.
Опасность, кажется, миновала. Я так и не схлопотал затрещи-
ны - ни от отца, ни от матери. Матьта, конечно, с превеликим удо-
вольствием влепила бы мне ее. Но недавно я поставил на этом точ-
ку: не выходя из рамок сыновнего повиновения, я, выдвинув вперед
локоть, отпарировал готовый обрушиться на меня удар. И это не бы-
ло пассивной защитой: я силой удержал материнскую руку.
- Ты не получишь сладкого пирога,- после минутного раз-
думья заявила мать.- В другой раз будешь знать, как обижать ма-
леньких.
Отец только прищелкнул языком. Это все, на что он был спосо-
бен. Я горделиво промолчал. Пользуясь тем, что отец с унылым ви-
дом уткнулся носом в тарелку, а мать отошла к плите взглянуть на
какой-то лечебный отвар, который она настаивала со вчерашнего
дня, я скорчил страшную рожу хныкавшей Пелажи. Та взревела с но-
вой силой и, обладая весьма скудным запасом слов, пожаловалась
матери, что я на нее "посмотрел".
- Что же,- сказал я, невинно тараща глаза (они казались еще
более невинными оттого, что были. голубыми),- теперь мне и взгля-
нуть на тебя нельзя?
Молчание. Я притворяюсь, что без всякой охоты доедаю вкус-
нейшую материнскую похлебку. У меня даже хватает мужества отка-
заться от добавки, которую у нас заведено предлагать. И пока они
всей семьей с упоением чавкают, я не спускаю глаз с засиженной
мухами гравюры, висящей над низким буфетом. Это репродукция с
"Возвращения блудного сына".
У хорошего сына, скромно стоящего в углу картины, очень