"Жеральд Мессадье. Сен-Жермен: Человек, не желавший умирать, Том 2 " - читать интересную книгу автора

салат. Вот только рейнское вино оказалось весьма посредственным. Впрочем,
новый слуга один выпил целую бутылку.
- И что у тебя за жизнь, Франц? - спросил граф.
- Разгружаю ящики и сундуки. На хлеб хватает. Я живучий, как кошка,
господин граф.
Себастьян улыбнулся.
- Тебя не научили лгать, Франц?
- У меня просто не было подходящего случая, господин граф.
При этих словах Себастьян не смог удержаться от смеха.
- А почему люди лгут, как ты думаешь?
- Из хитрости или от слабости. А я не считаю себя ни хитрым, ни слабым.
- Что ты думаешь о своем новом положении?
- Что оно вам подходит, господин граф.
Черт побери, этому малому палец в рот не клади! Он напоминал шевалье де
Барбере: та же смесь крестьянского здравомыслия, простодушия и
хладнокровия - последнее качество Себастьян ценил особенно.
- На этом свете, - продолжал Франц, - или ты управляешь, или тобой
управляют. Если не хочешь, чтобы управляли тобой, надо воевать. Я с вами
воевать не собираюсь, господин граф.
Это новое замечание, свидетельствующее о здоровой крестьянской сметке,
привело Себастьяна в прекрасное расположение духа. Он спал лучше, чем
ожидал, растянувшись на тощем соломенном тюфяке. Франц лег прямо на полу в
соседней комнате, бросив под себя что бог послал. Себастьян обнаружил в нем
еще одно достоинство: его новый слуга не храпел!
На следующее утро портной принес вычищенную одежду и, получив
причитающееся ему вознаграждение, удалился, раболепно пятясь и беспрестанно
кланяясь. Хозяин постоялого двора, трепеща от почтения, принес записку от
герцога, которую только что доставили.

"Граф!
Ваше возвращение в Гессен подобно солнечному лучу, озарившему это
заледеневшее чистилище. Окажите мне честь отужинать со мной сегодня вечером.
В пять часов я пришлю за вами коляску и надеюсь, что вы согласитесь
поселиться в моем замке. Смею предположить, что здесь вам будет не менее
удобно, чем на постоялом дворе "Золотая булла".
Вильгельм Гессен-Кассельский".

К счастью, в замке оказалось жарко натоплено, несмотря на сквозняки,
которые исподтишка, с угрожающим посвистом врывались из щелей под дверьми и
лестничных пролетов, словно злые духи, несущие воспаление легких и чахотку.
Прием герцога оказался на редкость горячим и сердечным.
- Скажите-ка, граф, каковы же успехи, на которые позволяет надеяться
ваш просвещенный ум? Где вы побывали со дня нашей с вами последней встречи?
Вам известны последние события? - спрашивал Вильгельм, стоя с бокалом хереса
в руке перед камином, в котором пылал целый ствол дуба.
- Я вот уже три недели не брал в руки газет, - ответил Себастьян. - А
что, произошли какие-то важные события?
- Как, граф, - воскликнул герцог с необычайным воодушевлением, - вы
ничего не знаете о битве при Торгау? О победе Фридриха Прусского?
Поскольку Себастьян отрицательно покачал головой, герцог продолжал: