"Жеральд Мессадье. Сен-Жермен: Человек, не желавший умирать, Том 2 " - читать интересную книгу автора

четыре сотни футов блистал хрусталем, золотыми и серебряными приборами.
"Пир Валтасара, - подумал Себастьян. - И вскоре последует "мене, текел,
фарес"".
Ему досталось место между супругой генерала и женой тайного советника
его величества. Царь, стоя, поднял свой кубок за Россию и за Пруссию. Гости
тоже подняли бокалы, раздались приветственные возгласы.
- Да хранит Господь царя и Святую Русь!
- За процветание империи и ее доблестных правителей!
- За вечную славу Романовых!
И тому подобное.
Улыбка посла Пруссии, сидевшего по правую руку от императора, была
такой застывшей и неподвижной, что походила скорее на гримасу.
На камине стояли большие часы; время от времени, между двух шутливых
ответов соседкам о возможности предсказывать будущее по картам и оккультной
силе драгоценных камней, Себастьян бросал на часы внимательный взгляд: ужин
длился уже без малого два часа.
Без четверти десять царь поднялся из-за стола. Разговоры мгновенно
стихли.
- Друзья мои, - заговорил Петр, на сей раз по-русски, - сегодня вечером
я хочу поделиться со всеми радостью, которая наполняет меня, когда я думаю о
том, что отныне и навсегда мы оказались связаны с прекрасной страной, где
властвует мой кузен Фридрих. Порядок, который является сущностью небесной
гармонии, осуществляется там благодаря непререкаемому авторитету монарха,
благословенного небом, ибо взор его столь же пронзителен, сколь сильна и
решительна его рука. Фридрих сумел сделать свою страну первой военной
державой мира.
Некоторые из присутствующих не смогли скрыть недоумение и
разочарование. Выходит, Англия уже ничего не значит? А Франция? А сама
Россия?
- Мы должны рассматривать Пруссию как идеал, как нашего наставника, -
продолжал с воодушевлением монарх. - И лично я намерен следовать ее примеру
во всем: как в государственных делах, так и в управлении армией...
Неужели Петр опять выпил больше, чем следует? Даже сидящая возле
Себастьяна супруга генерала нахмурила брови. Секретарь французского посла,
стоя за его спиной, переводил ему высказывания императора. Физиономии
иностранных посланников ясно выражали смятение и замешательство. На памяти
дипломатов никто никогда себе подобного не позволял.
Так прошло еще четверть часа. "Мене..." - сказал про себя Себастьян.
- Прикрываясь так называемой толерантностью, которую, как все это
осознают, нельзя назвать иначе, как преступной, - продолжал царь, -
некоторые царьки присвоили себе право захватить территории, исторически и
династически принадлежащие России. Я имею в виду Шлезвиг. Но нашему терпению
пришел конец. Завтра же наша доблестная армия отправится в поход, чтобы
взять эти земли обратно и вернуть их в лоно отечества.
Никаких сомнений, эта имперская самоуверенность была заимствована
непосредственно у Фридриха. Посол Франции поднял голову. Посол Пруссии тоже,
но по другой причине. "Это сигнал, - подумал Себастьян. - Петр собирается
удалить гвардейские полки, чтобы оставить императрицу без защиты".
Внезапно Петр III поменял тему:
- Обязанность просвещенного монарха - не допускать разврата и порока в